Я снова очутился в своей келье и успел почувствовать прикосновение голого плеча к колючей соломе, но тотчас же провалился в сон.
Проснулся я с таким ощущением, будто спал несколько суток подряд, – окрепшим, набравшимся сил. Однако когда вернулись воспоминания о сне – если это был сон, – меня прошибла холодная дрожь. Я не знал, что думать. Но это от меня и не требовалось; впереди у нас было много дел.
Мои люди весело галдели в коридорах, словно озорники-школьники. Дав команду строиться у ворот храма, я отправился искать нашего гостеприимного хозяина.
Я звал его, но мои слова отражались от каменных стен, оставаясь без ответа. Через какое-то время я оставил тщетные попытки и вышел из ворот.
На улице было солнечно и светло, с равнины дул теплый ветерок. Не оглядываясь назад, мы тронулись в путь.
Домой, на родину, в Нумантию, в самую прекрасную страну на свете!
Глава 29
КАМБИАЗО
Когда-то провинция Юрей славилась яркими цветами, растущими вокруг голубых озер, мрамором и золотом, смехом и любовью. Мы увидели смерть и опустошение. Две великие армии уже прошли по провинции, оставив после себя черные пепелища и пустоту.
Не оправившиеся от ужаса крестьяне рассказывали, что потрепанная нумантийская армия выползла из Сулемского ущелья, а за ней по пятам следовали орды разъяренных майсирцев. Король Байран и верховный придворный колдун сказали своим солдатам, что Нумантия отдается им на разграбление. Жуткие рассказы о зверствах и жестокостях невозможно было слушать спокойно. Но хотя у меня внутри бушевали гнев и отвращение, какая-то частица сознания хладнокровно напоминала, что мы, завоевывая Майсир, вели себя не лучше. Чего же еще можно было ожидать?
Но, как нашей армии удалось продвинуться так быстро? Я ожидал, что она надолго завязнет в Кейте, терзаемая постоянными нападениями кровожадных хиллменов. Ответ на этот вопрос дал один раненый солдат, отставший от своих и каким-то образом избежавший майсирского плена.
Он рассказал, что Осви объявил себя открытым городом, что ему нисколько не помогло. Наша армия, поправ законы войны, забыв о милосердии, буквально сровняла город с землей. Оставив Осви в огне пожаров, усеянным изуродованными трупами невинных, нумантийская армия двинулась дальше на север.
По пути до Кейта солдаты наслушались от бывалых офицеров и ветеранов минувших войн, чего надо ждать от хиллменов, и приготовились к худшему. Но все прошло очень спокойно. Лишь кое-где наши части натыкались на засады, устроенные небольшими разрозненными отрядами бандитов. Большинство хиллменов боялось иметь дело с такой грозной силой, как нумантийская армия, пусть и изрядно поредевшая и измученная в боях.
Солдат рассказал о дошедших до него слухах: якобы правитель Кейта, какой-то жирный боров по имени Фергл или Фугл, был убит, и вместо него на престол взошел другой правитель, и теперь племена хиллменов лихорадочно ищут новых союзников и улаживают свои местные распри, и у них нет времени на то, чтобы заниматься чужеземцами.
Неужели ахим Бейбер Фергана, мой старинный враг, наконец столкнулся с еще более коварным и безжалостным противником?
Кто бы это мог быть? И вдруг меня осенила неожиданная догадка, и я понял, без каких-либо конкретных фактов, кто расправился с Ферганой: Йонг оказал последнюю услугу армии, в которой когда-то служил.
Я усмехнулся. Йонг станет для Кейта замечательным ахимом; у них будет хватать своих забот и не останется сил на то, чтобы совершать набеги на Нумантию и Майсир. Впрочем, быть может, Йонг лично будет возглавлять эти набеги.
Так или иначе, продолжал свой рассказ солдат, когда нумантийская армия дошла до главного города Кейта – я сказал, что он называется Сайаной, – ворота оказались закрыты, а в ответ на приказ императора Тенедоса их открыть прозвучал презрительный смех. Времени на то, чтобы осаждать город по всем правилам военного искусства, не было, ибо по пятам шла майсирская армия.
Поэтому наша армия прошла Сулемским ущельем и попала в Юрей.
– Я слышал, мы должны были выйти к реке, где нас вроде бы ждали подкрепления. Но всю дорогу по ущелью противник дышал нам в затылок, а затем негареты обошли нас и заняли речной порт, по-моему, он называется Ренан. Мы повернули на запад, собираясь сделать крюк и выйти к реке севернее неприятеля.
Но во время осады какого-то замка я получил удар копьем и остался валяться на поле боя. Когда стемнело, я отполз в лес и потом пробирался на север. Что было дальше, я не знаю.
Значит, обе армии находились к северу от нас, в самом сердце Нумантии.
Созвав своих офицеров, я объявил, что теперь перед нами стоит единственная задача: обойти майсирцев и как можно быстрее соединиться с нашей армией. Рано или поздно у нас появится возможность связаться с императором.
Возможно, он действительно Король-Демон. Но я помнил о своей клятве, и, кроме того, чужеземные захватчики принесли на мою родину смерть и разорение. Эти мысли были подобны каменной скале в бурном море, на которую выбрался утопающий.
Никто из офицеров и уоррент-офицеров не спорил. До войны их части стояли в Юрее, который они считали своим домом. Теперь все жаждали возмездия. Майсирцев надо остановить — иначе вся Нумантия превратится в царство пепла и отчаяния.
Мы двигались на север, ведя себя ничуть не лучше майсирийцев – правда, мы не убивали и не насиловали. Те, кто вставал у нас на пути, знакомились с нашими мечами. В пути мы забирали все, что было нам нужно: лошадей, и вскоре все кавалеристы снова ехали верхом; еду, и мы насытились, набрались сил; одежду, и у нас появились чистые, не рваные вещи. Но ничего нельзя было поделать с потухшим взглядом глаз, повидавших слишком много смерти. Мы понимали, что обрести покой сможем только на Колесе.
По крайней мере, так думало большинство, старые, закаленные солдаты. Но находились и те, кто считал иначе, и каждую ночь кто-то сбегал от нас. Домициус Биканер предложил отправить поисковые отряды, поймать дезертиров и повесить их в назидание остальным, но я запретил. Пусть эти люди возвращаются домой, подальше от войны и крови. Я мысленно пожелал им удачи.
Приближается час решающей битвы, и зачем нам трусы, слабые духом? Сейчас нужна была только закаленная сталь.
Воюющие армии источают какой-то особый запах. Кровь, огонь, даже страх обладают своим ароматом. Покинув Юрей, мы вошли в бедную провинцию Тагил, занимающуюся только земледелием. По дыму, застилающему небо, стало ясно, что мы приблизились к местам боев. Отъехав на восток, мы повернули на север, а затем на запад, описав большую дугу вокруг майсирской армии.
Моих разведчиков остановили нумантийские часовые, еще более оборванные, измученные и полные отчаяния, чем еще некоторое время назад были мы. Мы воссоединились со своими товарищами по оружию. Опасности остались позади.
Но спокойствие было относительным.
– Мне следовало догадаться, что Дамастес Прекрасный найдет способ перехитрить этих ублюдков! – воскликнул Тенедос, стараясь казаться жизнерадостным. – Значит, тропа контрабандистов Йонга проходима для армии, так? Мы этим обязательно воспользуемся, когда опять вторгнемся в Майсир – в следующем году или через год.
Я был рад тому, что император оживленно болтает какую-то чушь, ибо это дало мне возможность оправиться, скрыть свое потрясение. Я считал, что время меня изрядно потрепало, но это было ничто по сравнению с тем, как изменился император. Он был лишь на несколько лет старше меня, но сейчас выглядел так, будто принадлежал к другому поколению. Сквозь поредевшие черные волосы проглядывала лысина; круглое детское лицо пересекали глубокие морщины.
Глаза Тенедоса по-прежнему горели, но только теперь это был какой-то другой, тревожный блеск.
– Так точно, ваше величество. Я привел с собой четыреста пятьдесят конников. Все, что осталось от 17-го, 20-го и 10-го полков. Буду искренен с вами, ваше величество. Мои солдаты находятся в плохой форме, но все равно они гораздо лучше тех, кого я видел, проезжая по лагерю.