— Час двадцать пять минут, капитан, — ответил навигатор после короткой паузы. — Плюс-минус пять минут. Вывожу генераторы искривления из пассивного режима…
Он осекся и сказал изменившимся тоном:
— Капитан, вижу на радаре множественные отметки. Масс-спектральные сигнатуры соответствуют перехватчикам «Кобра». Это Иглессы.
— По нашу душу, — мрачно прокомментировал вольный торговец и добавил крепкое ругательство. — Так и знал, что этой градаукской гниде нельзя доверять. Дистанция?
— Пятнадцать тысяч километров.
— Не успеют, — уверенно сказал капитан. — У нас фора, спасибо нашему дрону. Поцелуют их «Кобры» нашу «Звездочку» в дюзы. Уйдем, клянусь Праматерью. Связь, хакер ты мой родной, что у тебя?
— Работаю, капитан, — выдавил связист. Перегрузка давалась ему тяжелее, чем капитану и навигатору. — Не дал червю отсечь управление двигателями. Плохие новости — отключены установки запуска ложных целей.
— Да в бездну их к Рогатой, — спокойно сказал капитан. — Что из критических узлов затронуто?
Спустя несколько секунд связист ответил мертвым голосом.
— Вирус внедрился в подсистему контроля защиты реактора и формирует собственный управляющий контур. Если я попытаюсь его оттуда вычистить, мы, скорее всего, потеряем двигатели и оружие. Если не попытаюсь, погибнем.
— Силовую установку в ручной режим! — рявкнул капитан. Бортинженер, чье сознание туманила перегрузка, не сразу понял, что Эктор обращается к нему: — Малец, давай в машинное, реактор теперь на тебе!
Выдавить из себя: «Есть, капитан». Налитыми свинцом, непослушными руками отстегнуть ремни. Вывалиться из кресла и на четвереньках ползти в сторону люка с надписью: «Машинное отделение». Правая рука на десять сантиметров вперед, за ней правая нога. Теперь левая, точно так же. Рука, нога. Рука, нога.
У самого люка его настигло предупреждение навигатора о настигающих корабль торпедах. Резкий маневр уклонения опустил ему на спину гравитационный молот, расплющил и размазал по полу. Рот наполнился кровью. Только каким-то чудом молодой инженер остался в сознании и даже смог двигаться дальше.
Он дотянулся до запора люка и перевалился через порог. Последним рывком подтащил свое измочаленное тело к панели управления реактором, мигающей тревожными огоньками. Не помня себя, он вбил последовательность команд и провалился в беспамятство.
Ему казалось, что он видит над собой лицо матери. Не то рано постаревшее, измученное лицо последних лет в доме Утера, лицо, разучившееся навсегда улыбаться в тот день, когда у него забрали сестру. Он видел ее такой, какой она была в первые дни на Тиндаголе. Пока еще светилась надеждой на новую, лучшую жизнь.
— Мама, — прошептал он и вздрогнул, ощутив укол в шею.
Лицо, нависавшее над ним, было бледным от напряжения лицом медика. В руках он держал инъектор с ампулами стимулятора и анграва.
— Маму зовешь, хорошо, — просипел медик и выдавил улыбку. — Значит, живой.
Даже усилие двигать глазами казалось ему чрезмерным, но юноша скосил взгляд на приборную панель. Контрольные огни успокоительно мигнули, реактор работал в штатном режиме. Повезло. Вбитые почти наугад команды оказались верными.
— Что у нас? — выдавил бортинженер.
Медик отполз от него и сел, прислонившись к переборке. Перегрузки все еще давили на них свинцовой плитой. Следовательно, корабль маневрирует и бой продолжается.
— У нас? — переспросил медик. — У нас на хвосте крыло перехватчиков и десяток торпед. Ты без сознания минут пятнадцать провалялся, не больше. Связист локализовал все копии вируса и зачистил ядро. Вовремя, а то был бы нам гшец. Ловушки отключены, турели сдохли. Три торпеды подобрались вплотную, одна рванула километрах в двухстах. Силовой барьер нас спас, только продырявило грузовой отсек. Капитан, храни его Аннун, две другие расстрелял из курсового рельсотрона. Восемь лет с ним летаю, никогда такого не видел.
— Капитан может, — инженер тоже сел, утер ладонью окровавленные губы. — Так вируса, значит, больше нет?
— Нет, — кивнул медик. — И рельсотрона больше нет, и торпедных шахт, и силовых барьеров. Все заблокировала тварь. До перезагрузки системы от нас вреда не больше, чем от прогулочной яхты. Но и это еще не самая большая наша проблема.
«Куда уж больше», — хотел переспросить инженер, но смолчал. Медику явно хотелось выговориться.
— У нас мощности не хватает, чтобы уйти в гипер, парень, понимаешь? — сказал медик, сморщившись, как от сильной боли.