— Она хотела знать какие между нами отношения, — ответил он. — Я выдал ей легенду, поразившую ее до глубины души, и направил в сторону Джерридана, который в любом случае подходит ей больше меня.
— Я не уверена, что Джерридану вообще нужна жена, — заметила Сольвейг. — Но по меньшей мере я вижу, что ты справляешься и без меня.
И она опять исчезла в толпе. Тельвин должен был согласиться, что Король Джерридан так предан своему долгу первого короля Флэмов за две тысячи лет, что вообще не думает о своих личных делах, и в частности о женитьбе. Несколькими минутами позже рядом с ним очутился Калестраан. Волшебник глядел на веселящихся гостей как бы издали, примерно так, как он мог бы рассматривать красивую картину или наблюдять за интересной пьесой.
— Похоже вы не хотите компании сегодня ночью, — заметил он.
— Очень не хочу, — ответил Тельвин. — Я уверен, что дочь Посла Мортранда уже пыталась поохотиться на меня, так что я перенаправил ее в сторону короля. В любом случае она хотела именно этого.
— Короля? — спросил Калестраан, очевидно сконфуженный.
— Я надеюсь, что нет закона, запрещающего королю жениться на благородных иностранках, — серьезно объяснил Тeльвин. — Королевству необходимо усились свои связи с внешним миром, особенно, если мы всерьез собираемся воевать с Альфатианами. Мерисса может быть и не принцесса, но, насколько я знаю, Лорд Деррик один из наиболее влиятельных людей в Даркине, и, похоже, одобряет такой союз. И я должен согласиться, что вряд ли Джерридан найдет себе кого-нибудь получше, так как он король довольно маленькой и отдаленной северной страны.
— Да, есть в этом что-то, — вынужден был согласиться Калестраан, по-прежнему слегка удивленный. — Похоже вы действовали хорошо, на самом деле хорошо. Возможно теперь мы должны дать делу идти своим чередом, и взвешивать шансы и возможности только тогда, когда будет что-то конкретное.
Волшебник ушел, также незаметно, как и пришел, оставив Тельвина еще более озабоченным, чем раньше. На какой-то момент он забыл, что политические дела Хайланда и тем более личные дела Короля Джерридана не его забота. По меньшей мере его намерения были самыми лучшими. Такой союз пошел бы на пользу как королю, так и королевству, и Джерридан никогда не найдет ничего лучше. Несколькими минутами позже он заметил самого Джерридана, пробирающегося к нему через толпу. Он осознал, что должен был ждать этого. Игра была далеко не сыграна.
— Бывают моменты, когда я с удивлением спрашиваю себя, зачем я вообще хотел быть королем, — устало сказал Джерридан.
— Дочка посла? — спросил Тельвин.
Джерридан нахмурился. — Разве несколькими минутами раньше я не видел ее около вас?
— Возможно, — согласился Тельвин. — Полагаю, что должен предостеречь вас. Мне показалось, что Мерисса рыбачит в этих водах не по своей собственной инициативе. Я подозреваю, что Лорд Даррик собирается заключить какой-то союз между нами и Даркином при помощи замужества своей дочери, и я должен полностью прояснить свое отношение к этому. Когда — или если — мой долг как Повелителя Драконов уведет меня отсюда, я окажусь в таких местах, куда обычный человек, вроде Мериссы, не сможет за мной последовать. Я думаю, что они оба, она и ее отец, значительно больше заинтересованы в союзе с вами.
Джерридан тяжело вздохнул. — Я хорошо понимаю, какие последствия может иметь для Хайланда союз с могущественным государством. И я уже какое-то время думаю, что должен попросить вас посодействовать в заключении этого союза, но только держите все это в тайне. Мое единственное желание — чтобы она не оказалась такой полной дурой, какой выглядит.
Тельвин едва удержался, чтобы не засмеяться. — Нет, это просто такой обычай в некоторых частях мира, когда во время ухаживания молодые леди пытаются сделать вид, что они простые и невинные создания.
— Неужели? — Джерридан был просто поражен. — Тогда другое дело, но насколько разнообразен мир, не правда ли?
Король опять тяжело вздохнул и отправился обратно на поле боя, хотя его сердце похоже не хотело сражаться. А Тельвин отступил в сад в полной уверенности, что если он кому-нибудь понадобится, то здесь его быстро найдут. Он уселся на скамью возле фонтана, глядя на фейерверк, развернувшийся в небе над центром Браера. Как он и ожидал, Мерисса вышла в сад через несколько минут, и оглянулась по сторонам в посках его. Похоже, что в ее сознание он перестал быть жертвой, зато стал товарищем-заговорщиком. Она уселась на скамью рядом с ним.
— Проблемы? — спросил он.
— Король дважды танцевал со мной, — объяснила она. — Я попыталась, но мы так никуда и не пришли.
— Хорошо, но пыталась ли ты говорить с ним как решительная и сильная личность? — спросил Тельвин. — Тебе еще предстоит узнать, что Флэмы совсем не так сложны и изысканы, как люди Даркина и как ты думаешь. Джерридан будет судить о тебе по тебе самой, а не по тому, как хорошо ты играешь в игру, которую он не понимает.
— Так что, неужели ты думаешь, что он нашел меня глупой и поверхностной? — спросила она.
— Король Джерридан замечательный мужчина, — сказал Тельвин, решив намазать масло на бутерброд толстым слоем, как говорили дварфы. — Он искренен, предан своему делу и своим людям, и очень честен. Но я полагаю, что в Даркине такой мужчина может считаться глупым и поверхностным.
— Быть может так говорят, но это не означает, что надо верить всему, что говорят, — сказала Мелисса, неожиданно поцеловав его в щеку. Потом она встала. — Ты и сам совершенно уникальная личность.
Она поторопилась во дворец, оставив Тельвина одного в темноте сада. Из всего, что случилось этой ночью, больше всего он поражался самому себе. Он считал себя личностью, искушенной в делах двора и способной без проблем сыграть любую роль, например свата, но, похоже, любой дурак мог прибить его оборону. Возможно, наоборот, он все сделал бы проще и спокойнее, если бы сам не был вовлечен в придворную жизнь.
Спустя какое-то время он вернулся в зал. Ни Джерридан ни Мерисса не искали его все это время, и ему хотелось посмотреть, как у них обстоят дела. Ему также стало интересно, как там Сольвейг развлекается среди знати Браера. Войдя в зал, он немедленно заметил Джерридана, совершавшего обход гостей, Мерисса держалась рядом с ним. Сельвейг же была окружена тучей гостей. Она держалась очаровательно и старалась понравиться всем, своим собственным варварским способом, и все хотели пообщаться с ней, но она отказывалась танцевать со всеми, кроме Тельвина.
Через какое-то время, незадолго до полуночи, Сольвейг подошла к нему. — Говорят, что в высшем обществе Альфатии считается бестактным быть первым гостем, покинувшим прием. Из-за этого их вечеринки часто затягиваются далеко за полночь, пока кому-нибудь не станет плохо.
— Намек понял, — уверил ее Тельвин. — На самом деле я мечтаю сбросить с себе эти сапоги. Если я этого не сделаю очень скоро, то буду еще хромать несколько недель.
Они остались еще на несколько минут, чтобы попрощаться с королем и послом. Лорд Деррик и его дочка выглядели необычайно довольными; этот вечер стал для них очень удачным, они добились всего, чего хотели. Джерридан, по меньшей мере, старался выглядеть любезным.
— Ну, Повелитель Драконов, этого я вам не забуду, — прошептал он тихонько в ухо Тельвину.
Тельвин почти забыл, что это была ночь Летнего Фестиваля. Маленькие группки ночных гуляк все еще шатались по улицам и все фонари горели ясным пламенем. Пока они шли вместе по улицам Сольвейг оставалась в великолепном настроении, очевидно довольная собой и проведенным вечером.
— Сегодня тебе не была нужна нянька, которая отгоняла бы от тебя толпы заинтересованных леди, — заметила она.
— Да, потому что увидев тебя со мной они сделали определенные выводы, — сказал Тельвин. — Я думаю, что они уже готовят наряды, которые наденут на нашей свадьбе. А вот что они подумают, когда ты опять исчезнешь на много месяцев с Сэром Джорджем?
— Ты слишком много заботишься о пустяках, — сказала Сольвейг.
Внезапно она остановилась. Они вышли на площадь, где улицы, соединяясь, образовывали квадрат, в котором был разбит крошечный парк с высокими деревьями. Тельвин взглянул вперед и вздрогнул, увидев человека в темном плаще и с обнаженным мечом в руке, выпрыгнувшего из-за маленькой группы деревьев и преградившего им дорогу. С упавшим сердцем Тельвин обругал себя за глупость и тщеславие. Он повернулся и увидел сзади еще одного высокого человека в темном плаще, стоявщего сзади и преграждавшего им дорогу назад. Тельвин уже знал, без всякого сомнения, что это не загулявшие горожане, возвращавшиеся с вечеринки и не обычные воры.