Но затем он поскользнулся, запнулся всего лишь на мгновение, однако этого мгновения королю-дракону хватило на то, чтобы уйти из-под ударов и твердо встать на ноги.
— Алая Тень! — прорычал Гринспэрроу. — Ты вечной занозой торчишь на моем пути!
Лютиен выпрямился и вновь пошел в нападение, но вынужден был резко остановиться, понимая, что нырнуть в этот клубок когтей и клыков означало неминуемую смерть.
— Много месяцев я ждал этого момента, — заявил Гринспэрроу. — Ждал возможности отплатить тебе за все беды. За Белсена Крига и Моркнея, за Бела из Принстауна и за смехотворный клич «Свобода Эриадора!», который достиг моего слуха.
Лютиен шагнул вперед и размахнулся, но обнаружил, что падает на спину раньше, чем лезвие меча проделало полпути, потому что змееподобная шея ударила его. Он упал в грязь и пополз в сторону. Гринспэрроу смеялся так громко, что не мог преследовать его.
— Смотри, как он умирает, Бринд Амор, — взревел король-дракон. — Смотри, как рушатся все твои надежды.
Лютиен оглянулся на мага, молясь, чтобы у того нашлись силы вмешаться в схватку. Но на этот раз Бринд Амор не мог помочь ему. Волшебник сидел на земле, с трудом удерживаясь от того, чтобы не упасть плашмя. Его магические силы иссякли, были полностью растрачены, большая часть ушла в последний удар, в последнюю атаку. Она забрала много сил и у дракона, даже низвела его к нынешней форме, но все-таки не уничтожила Гринспэрроу.
Лютиен внимательно посмотрел на своего врага. Король-дракон, безусловно, был серьезно ранен, его основательно потрепало дерево, ему досталось от зарядов магической энергии, а также от бешеных атак самого юноши. Глубокие рубцы исполосовали шею Гринспэрроу и половину лица. Одно из крыльев было аккуратно сложено на спине, но другое, явно сломанное, торчало под странным углом.
Медленно, очень медленно Лютиен подтянул ноги.
— Или, возможно, мне не стоит убивать тебя, — говорил Гринспэрроу, рассеянно глядя куда-то в пространство. — Возможно, мне следует отвезти тебя обратно в Карлайл, лжеца и врага трона. Возможно, я использую тебя для того, чтобы дискредитировать Диану Велворт, — задумчиво произнесла тварь и, оглянувшись, осознала, что Лютиен вскочил на ноги и собирается напасть.
Гринспэрроу резко выбросил голову на длинной шее вперед, к молодому Бедвиру, но опоздал. Лютиен проскочил под разинутой пастью, выставив перед собой лезвие меча, и собственная инерция движения Гринспэрроу сработала против него, когда «Ослепительный» нанес удар под нижнюю челюсть короля-дракона, пройдя прямо сквозь чешую и кожу, прямо сквозь дрожащий раздвоенный язык в верхнее нёбо.
Лютиен пролетел вперед, вложив в удар всю свою силу и отчаянно стараясь при этом уклониться от рук монстра.
Гринспэрроу зашипел, заметался, и Лютиен не смог ни удержать меч, ни остаться на ногах. Земля поехала под ним, когда Гринспэрроу метнулся в сторону, но «Ослепительный» засел прочно, и Лютиена потащило следом.
Когтистая лапа прошлась по его ребрам, разрывая кольчугу и плотную кожаную куртку с такой легкостью, словно это была сухая, ломкая бумага. Появились яркие полоски крови, одна из ран оказалась такой глубокой, что в ней виднелось ребро.
И все равно он держался, рыча от боли, но затем его настиг еще один удар, прямой, а не скользящий, и настолько сильный, что Лютиен отлетел прочь вместе с мечом.
Голова короля-дракона бешено мотнулась в сторону, когда «Ослепительный» освободился и Гринспэрроу упал на одно колено, давая испуганному Лютиену время отползти в болотные заросли.
Но тварь немедленно кинулась в погоню, фыркая, рыча и рассыпая проклятия, звеневшие в ушах младшего Бедвира.
Никогда раньше он не убегал с поля боя, ни от Моркнея, ни от демона Такнапотина. Но это чудовище, даже раненое, было сильнее тех двоих, вместе взятых, на него надвигалось нечто слишком злобное и слишком ужасное.
И Лютиен бежал, спотыкаясь, прижимая к боку ладонь в попытке остановить льющуюся кровь. Он слышал сопение позади, знал, что Гринспэрроу без труда следует за ним по дорожке льющейся крови.
Тварь уже находилась у него за спиной. Лютиен побежал изо всех сил, но споткнулся о корень и полетел головой вперед.
Все его чувства кричали о том, что ему пришел конец и сейчас он погибнет.