— Объясню чуть позднее, — оборвал его Спикер. — Сейчас пора уходить.
Солдат уже собрал все кости и завернул их в плед, бережно вынося на руках.
Спикер направился к двери.
— Идем, — позвал он. — Прихожане догадались, что мы здесь, и в любой момент могут заявиться.
Сбежав вниз по влажным ступеням, они все погрузились в машину. Через секунду водитель поднял автомобиль в воздух и полетел над крышами домов.
Откинувшись на спинку сиденья, Спикер начал:
— У Первой церкви любопытное прошлое. Вы, полагаю, с ним знакомы, однако я хотел бы поговорить о вещах, имеющих отношение к делу.
Культ зародился в двадцатом веке во время очередной войны. Он развивался быстро, подпитываемый общей верой людей в суетность земного бытия, осознанием того, что любая война ведет к войне еще большей и конца такой цепочке не видно. Культ предлагал простое решение проблемы: без надлежащей подготовки и без оружия войн быть не может. А если нет технологий и сложной научной технократии, не будет и оружия.
Учение проповедовало, что, готовясь к войне, мира не добьешься. Что человек проигрывает своим же технологиям и науке, что они выходят из-под контроля, ввергая человечество в еще более масштабные конфликты. Отвергните общества! — кричали церковники. Отвергните науку и фабрики! Еще несколько войн, и от мира почти ничего не останется.
Кто такой Основатель — неизвестно. Имени его мы тоже не знаем. Он был родом из городка на Среднем Западе. Известно только, что однажды он стал проповедовать свою доктрину: отказ от насилия, непротивление злу жестокостью. Основатель предлагал отказаться от войн, перестать платить налоги, идущие на развитие военной промышленности. Выступал против всех исследований, кроме медицинских. Он говорил: живите мирно, тихо, работайте в саду и не лезьте в дела социума. Пусть вас заботят только личные дела Живите неизвестными, бедными. Раздайте имущество и покиньте город, учил он. По крайней мере, такие постулаты выведены из его доктрины.
Машина опустилась на крышу здания.
— Основатель принес людям свою веру или ее зародыш. Нельзя с уверенностью сказать, что добавили от себя последователи. Естественно, местные власти быстро арестовали Основателя, испугавшись распространения его веры. Осудили насмерть, а тело тайно похоронили. Казалось бы, движению конец.
Спикер улыбнулся.
— К несчастью, нашлись последователи, утверждавшие, будто видели его после смерти. Слух быстро разошелся и победил весть о гибели. Число уверовавших росло, и вот мы имеем то, что имеем. Первая церковь ширится, подрывая устои общества, прогресса, и сеет семена анархии…
— А войны? — спросил Конгер. — С ними что?
— Войны? Их больше не было. Надо признать, в этом есть заслуга доктрины ненасилия. Однако на войну можно взглянуть и под иным углом. Что в ней дурного? Война выполняет важную селективную роль, в точности следует принципам теории Дарвина, Менделя и прочих. Не будь войн, число бесполезных, необразованных и необученных жить людей росло бы неконтролируемыми темпами. Война срабатывала как средство сокращения их числа — как те же бури, землетрясения, засухи. Природа сама избавляется от неугодных.
Когда не стало войн, низшая прослойка общества разрослась без всякой меры. Стала угрожать прослойке развитой, образованной, получившей научные знания и призванной руководить массами. Люди низов не имеют ни малейшего почтения к науке или научному сообществу, ведомому логикой и разумом. И вот церковники стремятся им помогать и укрепляют в их невежестве. Лишь когда властью наделены ученые…
Взглянув на часы, Спикер распахнул дверь.
— Идем, остальное дорасскажу на ходу.
Они выбрались из машины и прошли по неосвещенной крыше.
— Нам известно, кому принадлежат кости и за кем вы охотитесь. Он вот уже два века как мертв, этот невежда со Среднего Запада, Основатель. Трагедия в том, что власти того времени не успели вовремя среагировать, дали ему шанс начать проповедь, распространить свое учение. Если культ начал жить, его уже не истребишь.
Однако что, если бы Основатель умер, так и не начав проповедовать? Что, если бы ни одно его слово не достигло ушей народа? Основатель говорил только раз. Всего одну проповедь успел он прочесть. Затем власти забрали его, а он и не думал сопротивляться. Подумаешь, какой-то маленький инцидент.
Спикер посмотрел на Конгера.
— А вот последствия этого маленького инцидента мы расхлебываем до сих пор.