— Год — более разумный срок.
Лучше никогда, но, к сожалению, это был не вариант. Года вполне достаточно. Это было достаточно коротко, чтобы Фрэнсис согласился, и достаточно долго, чтобы я нашел и уничтожил доказательства шантажа. Надеюсь.
— Объявления также должны выходить позже, — сказал я. — Месяц даст нам время, чтобы придумать подходящую историю, учитывая, что мы с вашей дочерью никогда раньше не появлялись на публике вместе.
— Нам не нужен месяц, чтобы придумать историю, — огрызнулся он.
Хотя браки по расчету были обычным явлением в высшем обществе, заинтересованные стороны прилагали все усилия, чтобы скрыть истинную причину бракосочетания. Признание того, что одна семья соединилась с другой просто из соображений статуса, считалось вульгарным.
— Две недели, — сказал он. — Мы объявим в выходные, когда Вивиан переедет в ваш дом.
Моя челюсть напряглась. Рядом со мной Вивиан напряглась, явно застигнутая врасплох откровением о том, что ей придется переехать до свадьбы.
Это было одно из условий Фрэнсиса за то, что он держит язык за зубами, и я уже боялся этого. Я ненавидел людей, вторгающихся в мое личное пространство.
— Я уверен, что ваша семья тоже хотела бы, чтобы объявления были опубликованы как можно скорее, — продолжал Фрэнсис, делая мягкое ударение на слове семья. — Разве вы не согласны?
Я выдержал его взгляд, пока он не сдвинулся и не отвел глаза.
— Через две недели.
Дата объявления не имела значения. Я просто хотел сделать планирование как можно более трудным для него.
Важна была дата свадьбы.
Один год.
Один год, чтобы уничтожить фотографии и разорвать помолвку. Это был бы грандиозный скандал, но моя репутация могла бы выдержать удар. А вот репутация Лаусов — нет.
В первый раз за этот вечер я улыбнулась.
Фрэнсис снова сдвинулся и прочистил горло. — Отлично. Мы будем работать вместе над проектом...
— Я позже сделаю несколько набросков.
Я проигнорировал его взгляд и сделал еще один глоток мерло.
Разговор перешел в занудное перечисление приглашенных гостей, цветов и миллиона других вещей, на которые мне было наплевать.
Под моей кожей закипал гнев, когда я отключал Фрэнсиса и его жену.
Вместо того чтобы работать над сделкой с Santeri или отдыхать в клубе Valhalla, я застрял в пятничный вечер, развлекаясь их дерьмом.
Рядом со мной Вивиан молча ела, казалось, погрузившись в размышления.
После нескольких минут напряженного молчания она наконец заговорила. — Как прошел полет?
— Нормально.
— Я ценю, что вы нашли время прилететь, когда мы могли бы встретиться в Нью-Йорке. Я знаю, что вы, должно быть, заняты.
Я отрезал кусок телятины и поднес его ко рту.
Взгляд Вивиан прожигал дыру на моей щеке, пока я неторопливо жевал.
— Я также слышала, что чем больше нулей на банковском счету, тем меньше слов человек способен произнести. — Ее обманчиво приятный голос мог бы разрезать масло. — Вы подтверждаете правильность слухов.
— Я думал, что такая светская наследница, как вы, знает, что лучше не обсуждать деньги в вежливой компании.
— Ключевое слово — вежливая.
Призрак улыбки мелькнул у меня на губах.
При нормальных обстоятельствах Вивиан могла бы мне понравиться.
Она была красива и удивительно остроумна, с умными карими глазами и такой естественной утонченной структурой костей, которую не купишь ни за какие деньги. Но со своими жемчугами и твидом от Chanel она выглядела как копия своей матери и всех остальных заносчивых наследниц, которых заботит только их социальный статус.
К тому же, она была дочерью Фрэнсиса. Она не была виновата в том, что родилась у этого ублюдка, но мне было наплевать. Никакая красота не могла стереть это пятно в ее послужном списке.
— Невежливо так разговаривать с гостем, — мягко передразнил я. Я потянулся за солью. Мой рукав задел ее руку, и она заметно напряглась. — Что бы сказали твои родители?
Меньше чем за час нашего знакомства я уже успел заметить, что Вивиан меня напрягает. Перфекционизм, неконфликтность, отчаянная потребность в одобрении родителей.
Скучно, скучно, скучно.
Ее глаза сузились. — Они говорят, что гости должны придерживаться светских приличий так же, как и хозяин, в том числе стараться вести вежливую беседу.
— Да? А светские приличия включают в себя одежду, как будто ты вышла с фабрики —
«Степфордские жены» на Пятой авеню? — Я окинул взглядом ее костюм и жемчуг.
Мне было плевать, что такие люди, как Сеселия, носят подобную одежду, но Вивиан выглядела так же неуместно в этой убогой одежде, как бриллиант в мешке из рогожи. Это бесило меня без всякой причины.