- Идет, Эдвард. - Он отпустил мою ногу и ушел в сторону кухни. Через секунду в его кухне загорелся свет. Поправив подол платья, я последовала за ним.
Мерзавец избавился от пиджака, бросив его на пол, рядом с холодильником. Вероятнее всего, мы будем играть здесь. Присев за стол, я сложила руки перед собой.
- Хочешь что-нибудь выпить? Могу предложить розовое шампанское.
- Да, спасибо.
Он открыл дверцу холодильника и удивленно уставился на полки. Мерзавец не двигался, молча изучая устроенный мною порядок. Я еще и за это отхвачу?
- Мм... я рассортировала бутылки... в зависимости от градуса...
- Я вижу. - И он безошибочно нашел красивую пузатую бутылку шампанского. Захлопнув холодильник, он принялся искать бокалы, без разбора открывая дверцы шкафчиков...
- Эдвард, верхний слева. - Я хорошо запомнила те высокие узкие бокалы, когда проводила ревизию, пока мерзавцу зашивали грудь.
Поставив на стол два изящных бокала, он ловко откупорил бутылку с приглушенным хлопком. Разлив шампанское по бокалам, он поднял свой и, чокнувшись с моим, продекламировал:
- За мою победу. - Криво улыбнувшись, мерзавец залпом выпил все содержимое, складывалось ощущение, что его мучила дичайшая жажда.
Зашумел приближающийся лифт, затем раздались уверенные звучные шаги.
- Сэр, ваши карты. - Я не стала оборачиваться, просто посчитала это неуместным.
- Положи на стол и можешь быть свободен. - Эдвард повторно наполнил свой бокал.
- Да, сэр. - Крупный мужчина в черном пиджаке аккуратно опустил коробочку с картами на стол, при этом держась как можно дальше от меня, будто я была чумной, и ушел.
Мерзавец сел напротив, снял запонки и закатал рукава рубашки по локоть.
- Не против, если я сдам? - Он приподнял одну бровь.
- Можно подумать, мое слово действительно что-то решает.
Он усмехнулся: - А ты неплохо меня узнала, да?
- Вообще-то, плохо, Эдвард. - Он ничего не ответил, и я продолжила: - Эммет твой родной брат? - Мерзавец деловито тасовал карты.
- Почему ты спрашиваешь?
- Потому что вы не похожи внешне и... отношения между вами не слишком родственные.
- Он мой родной брат, просто мы пошли в разных родителей. - Мерзавец вынул из колоды двух джокеров и отложил их в сторону.
- А что насчет отношений? - Я склонила голову набок.
- Эммет хочет, чтобы после него кресло босса занял его сын.
Немного поразмыслив и сделав глоток шампанского, я спросила:
- Значит, ты конкурент? Ты хочешь стать боссом?
Он посмотрел прямо в мои глаза, да так, будто я его оскорбила.
- Нет. Джаспер не хочет становиться боссом. И, смотря правде в глаза, он и не может стать боссом, чтобы там себе не выдумывал его папаша.
- Тогда... причем здесь ты? Я не понимаю.
- Притом, что Джаспер не может сказать об этом своему отцу. Ему оказывают честь, уважение, доверие... от таких предложений нельзя отказываться. - Одна карта красной рубашкой вверх легла передо мной, другую он положил перед собой. - Несколько лет назад Джаспер попросил меня занять это место, когда его отец отойдет от дел. Мальчишка смышленый, он не хочет тратить свою жизнь понапрасну. Проблема в том, что в открытую рокировку провернуть мы не можем. Играем в темную. Джаспер умышленно совершает ошибки, отодвигая от себя кресло босса как можно дальше, а я... а я держу удар. - Еще одна карта, проскользив по гладкой поверхности стола, остановилась передо мной. Взяв и себе вторую карту, мерзавец отложил колоду чуть в сторону.
- Джаспер не хочет тратить жизнь понапрасну... а ты хочешь?
Уголки его губ приподнялись.
- Я и так по горло в этом дерьме. Ничего не изменится. А мальчишке есть, что терять.
- Ты не думаешь, что Эммет тебя убьет?
- Пока я слишком полезен для организации. - Он постучал указательным пальцем по лбу. - Но когда-нибудь, конечно, убьет. Если его не пришьют раньше.
- И ты... не боишься?
- Я уже видел смерть. В ней нет ничего страшного. - Он глотнул из бокала.
- Имеешь в виду смерть своей мамы? - Я рисковала, играла с огнем... но было слишком соблазнительно узнать о нем как можно больше.
- Откуда ты знаешь? - Он замер, вглядываясь в мои глаза.
- Интуиция. Так, я права?
- Нет, детка, ты не права. Чужая смерть – это другое. Она намного страшнее, чем своя собственная. Можно практически безболезненно пережить свою смерть, но не смерть близких людей. - Боже, как же я верила ему. Я отчетливо помнила, что значила для меня смерть Джейка. Больнее быть просто не может. Смерть – это легкость... Жизнь сложнее.
- Так значит, ты уже умирал.
- Да, детка, клиническая смерть. Шесть секунд. - Он сдал флоп. Пока что три карты смотрели рубашками вверх. Но мне было не до каких-то дурацких игр.
- И после этого ты начал читать мысли, так? - Я знала, что у людей, переживших клиническую смерть, иногда открываются какие-то экстрасенсорные способности.
- Тебе сегодня везет, детка. - Он улыбнулся и мельком глянул на свои карты.
- Как умерла твоя мать? - Я взяла в руки две свои карты.
- Как и клялась перед Богом – вместе с отцом. По-моему, замечательная смерть. Они избавили друг друга от боли. Только мне не повезло.
- Я не это имела в виду...
- Я знаю. Я не хочу об этом говорить. Может, ты взглянешь на свои карты?
Послушно опустив глаза, я обнаружила, что мне выпало два красных короля. Надо же, мерзавец прав, детке сегодня определенно везет.
- Играем одну раздачу?
- Плохая рука? Надеешься отыграться в следующей партии?
- Нет. Я просто спросила. - Он ухмыльнулся. - Постой! С тобой же невозможно играть в карты, ты подглядываешь в мои мысли, шулер.
- Ты думаешь, я просто так заливаюсь шампанским? Я уже достаточно пьян, мои фокусы не работают. - Он улыбнулся и снова приложился к бокалу.
- Уверен?
- Разве я когда-нибудь тебя обманывал?
- Да откуда мне знать... ладно, играем. - Мерзавец засмеялся. Странно, но алкоголь делал его более... нормальным. Часто улыбающимся и практически... практически близким.
- Я думаю, будет совсем неинтересно, если мы просто вскроем все карты. Конечно, у нас есть банк – мы боремся за право быть сверху... но для азарта, лучше бы повысить ставки.
- Может, для начала ты откроешь хотя бы флоп?
- Ты играешь как девчонка. - Он почесал бровь, но флоп вскрыл. Девятка пик, шестерка пик и король пик. Вау, у меня уже сет королей! Я постаралась выкинуть эту мысль из головы, мало ли что он там выпил... шулер. К тому же, на столе однородная масть, которая, к слову, мерзавцу ой как к лицу... если у него на руках еще две пики – это флеш. - Ну так что, детка? Твое слово.
- Я не знаю... что я могу поставить? - Вряд ли его устроят деньги... по крайней мере, те деньги, что есть на моем счету.
- Минет? - Он совершенно бесстыдно уставился на меня.
- Ты серьезно? Это пошло...
- Брось, мы и так уже играем на секс. - В его глазах загорелся азартный огонек.
- Ладно. А что насчет твоей стороны?
- Хочешь машину? Любую машину. - Он поставил локти на стол, сцепил пальцы в замок и положил на них подбородок.
- Эдвард, я не думаю, что это равноценно... и, если вспомнить твое лицо, там в лифте... и твои стоны... ты тоже так не думаешь. - Я отпила немного шампанского.
- Мои стоны? - Он поднял голову и с любопытством на меня уставился.
- Да. Твои стоны. Твои эротичные хриплые стоны. Ты говорил, что у тебя фотографическая память... так вот, у меня отличная память на голоса.
- И какое место мои стоны занимают в рейтинге лучших стонов, которые тебе доводилось слышать?
- Ставку, Эдвард. Сделай свою ставку. - Мои щеки отчего-то пылали.
- Раз уж ты поставила минет... я думаю, справедливо будет, если я поставлю свои ответные услуги. - Господи! Теперь я просто обязана выиграть.
- Отлично. Вскрывай тёрн. - Он выложил на стол четвертую карту и медленно ее перевернул. Двойка червей. По большому счету ничего не изменилось. По крайней мере, для меня. Он в выигрыше только в том случае, если у него на руках две пики. Флеш. Плакал тогда мой королевский сет...