- Эдвард, что-то случилось? – Эммет попытался положить ладонь мне на плечо.
- Да, блядь, что-то случилось! – Я вскочил с места и наклонился вперед, заглядывая в глаза Алеку Мано. – Если я узнаю, что ты в этом замешан… - Пришлось перевести дух. – На этот раз я не буду снисходителен, Мано. Я не буду церемониться. – Выйдя из-за стола, я направился к выходу. Земля под ногами пульсировала. Ступням было горячо.
- Эдвард? Алек? Что происходит, вашу мать? – Эммет повысил голос. Все остальные молчали.
- Происходит то, Эммет, что твой брат окончательно и бесповоротно свихнулся. Эдвард? Это из-за той твоей суки с благотворительного вечера, не так ли? Должен признать, тебе понадобилось много времени, чтобы реабилитироваться после истории с Джейн. Я бы хотел тебя утешить, сказать, что теперь все будет хорошо, но знаешь, Эдвард, интуиция мне подсказывает, что и эта новая сука разобьет твое сердечко. – Я остановился и повернулся к нему лицом.
- Держись подальше от моей суки, ублюдок.
- Она сама придет ко мне. Но позже вы встретитесь с ней в той самой комнате. Помнишь еще туда дорогу? – Я выхватил из-за пояса пистолет, но целиться не стал, вместо этого усмехнулся.
- Алек! – Сипло одернул Эммет. – Эдвард, убери пистолет.
- Алек, ты можешь и дальше дрочить на наши с ней фото с благотворительного вечера. Ты можешь даже прийти к нам в гости, если хочешь увидеть все воочию. Но ты не можешь быть настолько туп, чтобы думать, что она выберет такое ничтожество, как ты. Даже дешевка Джейн спала с тобой только ради того, чтобы получить доступ к делам организации. – Алек вскочил с места, схватил лежащий перед собой пистолет, снял с предохранителя и спустил курок. От удара мое тело отвело в сторону. Я чувствовал внутри себя холодные жесткие щупальца. Мано еще несколько раз спустил курок, но пистолет, по всей видимости, был заряжен только одним снарядом. В целях ознакомления. Ну, вот и познакомились. В конференц-зале стояла гробовая тишина. Помалкивал даже Эммет.
Я убрал свой пистолет за пояс брюк. И опустил взгляд на грудь. Алое пятно уже начало расплываться по белому материалу рубашки. Металлическое тело «паука» торчало поверх испачканной кровью ткани. Я подцепил пальцем круглое основание и приложил силу, чтобы вытянуть все устройство наружу. Ассиметричной формы щупальца были зазубренными, я чувствовал, как, выходя на поверхность, они рвут мясо и кожу. Одной секундой позже окровавленная железка упала на пол, громко звякнув в тишине.
- Это ваше нововведение… - я обвел взглядом всех присутствующих, - херня полная. – Сказал и вышел вон, не закрыв за собой двери.
Кругом стояла тишина, никто не кинулся вслед за мой, чтобы вернуть на собрание. Иногда Эммет все-таки поступает разумно. В конце коридора я уже видел серебряные створки лифта. Я опускал ноги на пол с чрезмерной силой и пытался сосредоточиться на гулком звуке своих шагов, чтобы не вернуться обратно в конференц-зал и не заставить мозги Алека Мано медленно стекать по белой стенке. Я имел полное право поквитаться с ним. Он оскорбил меня первым. Он применил оружие первым. В зале достаточно свидетелей. Я замедлил шаг… Но, если я сейчас убью его, Эммет не даст мне возможности тут же уйти. Он без сомнений учинит голосование на тему: «Кто прав? Кто виноват?», затянет долгую речь о сплоченности Семьи и прочее, прочее, прочее. Я зашагал быстрее и позволил себе остановиться только у самого лифта. Сейчас у меня есть дела важнее. Кто-то пришел за тем, что принадлежит мне.
Я набрал в грудь больше воздуха, как делал всегда перед поездкой в лифте. Должен признаться, в компании мерзавки кататься значительно проще. Видимо, она нервирует меня сильнее клаустрофобии.
Как только я оказался на воздухе, паническая атака захлестнула меня новой волной. Сколько времени прошло с момента получения мной оповещения? Четыре с половиной минуты. Немного. Но разве этого не достаточно? Если что-то случилось… Я вернусь сюда и позазосываю в их задницы эти херовы «Гарпуны», прежде чем нажать на курок.
Кажется, я садился за руль и заводил автомобиль фактически одновременно. Едва я успел захлопнуть дверцу, как машина рванула вперед. Выехав за пределы парковки, я почти мгновенно оказался загнанным в ловушку. Опережающие меня автомобили терпеливо ждали, когда чертов светофор смилостивится и даст зеленый свет. Ублюдки, но у меня же нет времени! Я успел только повернуть руль, чтобы объехать затор по тротуару, когда завибрировал мой телефон. Взглянув на экран, я замер.
- Клэр?
- Эдвард, ты звонил? Я не могла взять трубку, тащила этот новый моющий пылесос и средства для полировки мебели…
- Ты не могла взять трубку? ТЫ НЕ МОГЛА ВЗЯТЬ ТРУБКУ?
- У меня руки были очень заняты, я решила убрать верхний кабинет, пока ты уехал по делам. У тебя голос такой нервный, что-то случилось?
- КЛЭР! – Я заглушил мотор прямо там, где стоял. Посреди дороги. И схватился за переносицу. – Я говорил тебе, предупреждать меня, прежде чем ты решишь воспользоваться частным лифтом. Я говорил тебе!
- Да, но раньше я никогда не… - Будь кто-нибудь другой на месте Клэр, и ему бы не пришлось жить дольше, чем я успел бы добраться до дома. Но Клэр была моей второй матерью, когда жива была первая. А затем стала и вовсе единственной, когда та умерла. Позже она стала моей домработницей, потому что отчаянно хотела продолжать обо мне заботиться.
- Теперь все не так, как раньше! – Я сбросил вызов и потянулся в бардачок за бутылкой водки.
И пока я жадными глотками пил недостаточно холодную водку, со всех сторон до меня доносились требовательные сигналы клаксонов. Что, ублюдки, теперь и вы куда-то торопитесь? Ну-ну. Я не собирался заводить двигатель и освобождать дорогу, просто глотал водку и пытался перевести дух. К непрекращающимся пронзительным сигналам клаксонов добавились еще и скабрезные выкрики в мой адрес. Я ухмыльнулся. Идите к черту. С моим чудовищем все в порядке.
Резкий толчок сзади заставил мой автомобиль сильно дернуться и немного помять впередистоящую машину. С громким хлопком отлетела куда-то в область груди панель руля, подушка безопасности выбила из легких весь воздух.
- Просто прекрасно. – Я закрыл глаза.
Отвернувшись от окна, я заставил себя вернуться в кресло. И с непоколебимой уверенностью завис над пустым листом плотной бумаги, крепко сжимая в правой руке перьевую ручку. Не знаю, сколько прошло времени, но в комнате стало заметно светлее, шея затекла, костяшки на правой руке побелели. А белый лист все еще вызывающе зиял пустотой. Кто бы мог подумать, что писать предсмертные записки настолько трудно? Я напрягся и уткнул кончик пера в начало строки. Так и просидел еще, черт знает, сколько времени. Мое отчаяние достигло таких размеров, что я вполне серьезно собирался поискать в интернете шаблоны.
Из холла загудел лифтовой механизм. Я кинулся на звук быстрее, чем понял, что веду себя как идиот. Понятия не имею, каким образом в моей руке оказался пистолет, но выяснять это сейчас я не собирался, вместо этого сжал его покрепче. Заняв позицию между лифтом и спящим чудовищем, я ждал. Кабина лифта двигалась сверху и остановилась, немного не доехав до нас. Таким маршрутом могла воспользоваться только Клэр – из своих апартаментов она спускалась в мой рабочий кабинет, находящийся на этаж выше нашего с чудовищем логова. Наверняка, она собиралась полить свои уродливые цветы, которые развела с единственной и конкретной целью – иметь весомый предлог являться в мой кабинет и досаждать сердобольными расспросами хотя бы несколько раз в неделю.
Расслабившись, я опустил пистолет и обернулся. Она не проснулась. Не изменила положения тела ни на йоту с тех пор, как я ушел в свою спальню. Ее растянутая майка была задрана едва ли не до самых ключиц. Ноги расслабленно вытянуты вперед, левая – слегка согнута в колене. Я обошел диван, чтобы увидеть ее лицо. Голова повернута в ту сторону, где спал я. Темные пряди волос разной длинны аккуратно заправлены за ухо. Мягкие изгибы темных бровей и темных ресниц делают ее обманчиво умиротворенной. Никто понятия не имел, какая буря скрывается за этим умиротворением. На молочной скуле чуть ниже виска две едва заметные родинки. Я обнаружил их только сегодняшним утром, когда отвел часть падающих на лицо волос за ухо. А скольких еще деталей я не успел заметить и никогда уже не замечу? Губы против воли растянулись в грустную кривую усмешку. Разве тебе не достаточно того, что ты заметить успел? Посмотри, Эдвард, разве тебе не достаточно? Я посмотрел и решил, что достаточно.