– Как ребенок! – вздохнул я и на всякий случай улыбнулся. – Он предлагает вам сыграть в «крестики-нолики».
Игорь с готовностью схватился за ручку.
– Но вы должны проиграть, – все так же улыбаясь, сказал я. – Обязательно!
– В чем вопрос! – пробормотал Игорь.
Один из тостов соскользнул с его плеча и упал на пол. Джеггинс истерично заверещал и затопал ногами, как маленький.
– Положите тост на плечо, – попросил я. – Иначе он не успокоится.
Мысленно я аплодировал Демину. Он импровизировал, и это у него неплохо получалось.
В игре победил «англичанин». Игорь, несмотря на проигрыш, выглядел вполне счастливым. Но он еще не знал, что предстоит вынести проигравшему. Джеггинс опять схватился за ложку и запустил в него овсянкой, потом еще и еще. На лице Игоря заходили желваки. Можно было заканчивать съемку, материала нам должно было хватить с лихвой, но я чувствовал себя виноватым перед этим парнем. Может, он по природе своей был горд? И никому никогда не спускал обид? А сегодня просто поверил, что его мечта может осуществиться. Имеет человек право на мечту? Я хотел дать ему шанс. Он все решит сам, но толчок ему дам я, если уж мы втянули его в эту историю.
– Послушайте! – сказал я Игорю. – Я же вижу, что вы, мягко говоря, не в восторге от происходящего. Ну почему вы все терпите? Пусть даже он даст вам деньги. Стоят ли те деньги этих унижений?
Я смотрел ему прямо в глаза, будто хотел на расстоянии передать свои мысли.
– Вы молоды, и у вас еще все впереди. Но, не ответив сейчас этому идиоту, как вы будете жить? Будете ли уважать себя? Да пошел он к черту, этот иностранец!
Я хотел дать ему шанс. Демин, наверное, что-то почувствовал раньше меня, хотя и изображал человека, ни слова не понимающего по-русски. Он даже достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку. Значит, запаниковал, хотя на его лице это никак не отразилось. Раскрыл чековую книжку и взял ручку в руки. Это был очень важный момент. Деньги из «благотворительного фонда» сейчас должны были «достаться» Игорю. Он мог либо принять эти деньги и благодарно улыбнуться, либо врезать Демину по физиономии и уйти бедным, но гордым. Меня для завершения сюжета устраивал любой из вариантов, но почему-то хотелось, чтобы Игорь денег не взял. Я смотрел на него почти с мольбой, но он меня не видел. Его внимание было приковано к проклятому чеку.
– Ну же! – вырвалось у меня.
И он решился! Его глаза полыхнули огнем. Он приподнялся и опрокинул тарелку с овсянкой на голову Демину.
– Получай, гад! – сказал Игорь.
Он сделал это! Черт возьми, он оказался славным парнем! Я бросился к нему и обнял, будто он был спортсменом, только что взявшим недосягаемую для других высоту.
– Молодец! – вопил я. – Какой же ты молодец!
Он ничего не понимал, таращил на меня свои изумленные глаза, и изумлялся он до тех пор, пока в кабинет не ввалились операторы со своими видеокамерами. Только тогда он все понял. Вырвался из моих объятий и отступил на шаг, словно я был заразный.
– То-то я вижу, что твое лицо мне знакомо! – пробормотал он.
А в следующий миг схватил меня за грудки и приподнял над полом. Я думал, что он будет меня бить. Отвечать ему я не собирался – знал, на что шел, готовя такой сценарий. Но ничего страшного не произошло. Игорь подержал меня на весу и осторожно опустил на пол.
– А я бы врезал! – мечтательно сказал Демин.
Еще бы ему не злобствовать – в овсянке по самые уши.
8
Отсняв сюжет, мы в этом кафе и остались – хотели отметить первую полноценную съемку после годичного перерыва. Нам накрыли стол, и когда мы за него сели, вдруг установилась тишина – полнейшая. Для ребят-операторов и для Светланиного друга Димы причина повисшей тяжелой паузы была неясна, но я-то знал…
– Помянем, – сказал Демин ставшим вдруг глухим голосом. – Без Сергея Николаевича этой программы не было бы.
Теперь и новички поняли, что к чему. Мы выпили, не чокаясь. Светлана смахнула с лица слезу. Демин с мрачным видом жевал огурец.
Я впервые поминал живого человека, но никому не мог объяснить нелепости происходящего.
– Ничего, прорвемся, – вдруг сказал Илья.
– У нас получится, – поддержала его Светлана.
Подразумевалось, что и без Самсонова сможем потянуть программу.
– Ты, кстати, перед съемкой не сказал никому, что можно, что нельзя, – шутливо погрозила мне пальцем Светлана.
– Можно все! – веско отозвался я.
– Ты шутишь! – не поверила Светлана.
– Повторяю для тех, кто не понял: можно все! Мы не должны себя ни в чем ограничивать. Мы вольные птицы.