— Как называется это волшебное оружие? — спросила она.
— Это Головоруб, — ответил я с гордостью. — Я им владею с семнадцати лет. Нашел я его в развалинах древней крепости Пиктиш. Уверен, что он принадлежал моему предку королю Дюффусу и пролежал все эти столетия в ожидании моего прихода.
— Но им невозможно сражаться! В нем не меньше пяти футов длины, я уж не говорю о весе — ни один мужчина его не поднимет.
— Так ведь это двуручный меч, — объяснил я, — и носят его на плече, а не на поясе.
— Я видела много двуручных мечей, они часто встречаются у нас в Лохлэнне, но этот совсем другой, он какой-то необыкновенный.
— Это знаменитый шотландский меч-палаш, — сказал я, почтительно вынимая меч, блеснувший клинком, из его ниши. — Сейчас таких осталось не больше дюжины, и Головоруб — самый могучий и красивый из них.
Так как девушка продолжала недоверчиво покачивать головой, я поднял свое оружие за украшенную золотом и драгоценными камнями рукоятку и взмахнул им над головой.
— Невероятно, — сказала она, когда я, случайно обезглавив лампу и задев металлическую ножку книжного шкафа, опустил меч. — Ты должен обладать силой самого Ллира.
Я скромно улыбнулся, поигрывая мускулами.
— Обладатель золотой олимпийской медали по метанию диска и средний полузащитник команды «Грин Бэй Пэкерс» способен и на большее, если он с семнадцатилетнего возраста регулярно тренируется с таким мечом.
— Я просто потрясена, — сказала Эннис. — Из тебя вышел бы великий воин, если бы не твоя трусость.
— Я труслив только в том, что касается зловредных механических чудовищ, порождений этого мира, в котором я, к несчастью, живу.
А окажись я на какой-нибудь замечательной планете, населенной драконами и людоедами, с которыми надо сражаться, и имей за плечом Головоруб, я стал бы еще более великим героем, чем Финн Мак-Кул.
Она взглянула на меня, хитро прищурив глаза.
— Зачем он тебе? Навряд ли ты часто можешь пользоваться им здесь, на Голливудском бульваре.
— Вообще-то ты права, но однажды с его помощью я разогнал банду волосатых хиппи. Они швыряли в меня капсулы с серной кислотой, но меня защитили мои шлем и кольчуга.
— Так у тебя есть шлем и кольчуга? — спросила она недоверчиво.
— Конечно, есть, — ответил я, вешая Головоруб на место и открывая шкаф под нишей. Вынув оттуда блестящую кольчугу, я показал ее девушке. — Мне ее сделала по спецзаказу одна фирма, изготовляющая космическое снаряжение. Между прочим, она из крепчайшего легированного сплава.
Эннис понимающе кивнула, я вынул и передал ей шлем. Он был открытого, так называемого беотийского типа, хорошо защищал голову и щеки, имел наносник, легко позволял делать широкий обзор. Он был из того же материала, что и кольчуга.
— Очень интересно, — сказала Эннис, — но на планете Земля все это совершенно бесполезно. Зачем тебе здесь эти вещи?
Я усмехнулся, чтобы скрыть растерянность.
— Ну как же! Когда-нибудь он может очень пригодиться. Например, в случае неожиданного нападения на бульвар банды пиктов[6] -мародеров, или если какой-нибудь грифон вздумает приземлиться на крышу китайского кинотеатра Граумана.
— И то и другое маловероятно, — хихикнула Эннис.
— Боюсь, ты права. Все дело в том, что я родился не вовремя и никак не могу свыкнуться с миром, в котором живу. Душой я принадлежу эпохе мечей и колдовства, а не нынешней ракетно-космической. Я не устаю повторять слова Эндрю Ланга[7] о Шотландии, покидаемой римскими легионами: «Ночь преследует летящих Орлов, накинув свой покров на смятенные провинции и покинутые римлянами строения. То был век топора, век копья, век волков, век войн, век смешения рас. То были сумерки времен». Уверен, что в таком мире я чувствовал бы себя как дома. Девушка кивнула.
— Иными словами, ты рожден для Лохлэнна.
— Да, — согласился я, — как печально, что такого места на самом деле нет!
Окатив меня ледяным взором, она произнесла:
— Ты продолжаешь сомневаться в моих словах! Я — принцесса королевской крови! Как ты смеешь, жалкий раб, подозревать меня во лжи?!
— С вашего позволения, мэм, я не жалкий раб. Я, если уж на то пошло, жалкий свободный американец.
— Все равно, как ты посмел не поверить моим словам?
— Вы пока ничем не доказали их правдивость, так что, уж извините, но я имею полное право сомневаться в них.
6
7