Он не наблюдал за тем, как я раздеваюсь. Прошел мимо и остановился возле окна. Руки спрятал в карманы. Спина Бессонова была напряжена. Что он мог увидеть в маленький просвет между штор?
Это была своеобразная пощечина, он давал понять, что не очень заинтересован во мне, как в партнерше. Тогда зачем все это? Унизить меня? Проглотил обиду, я быстро скинула с себя все, кроме трусов. Прошла к постели, присела на край и прикрылась спереди простыней, которой он укрывался во время сна. Наверное, ночью ему жарко было спать под одеялом.
Я почувствовала, когда он обернулся, а может, услышала. Каждый его шаг бил по натянутым нервам. Я сижу голая в его постели. Дрожу, но не от страсти. Бессонов приблизился, остановился за моей спиной. Ухватив край простыни, он потянул ее на себя.
— Встань!
Глава 4
Артур
Я знал все о ее проблемах. Я сам за ними стоял, помог разориться ее муженьку. Могилу он, правда, вырыл себе сам, связавшись с Шалецким.
Я обещал себе не при каких обстоятельствах не впутываться в это дело. Меня не должна интересовать жизнь бывшей девушки. Один раз я уже помог ей и чуть не потерял себя. На этой планете для нас двоих не было места. Вытравил ее из мыслей и души, а теперь она вновь появилась.
Я ведь тогда не конкретно за нее заступаться полез, местные давно нарывались, подговаривали мальчишек, чтобы те нам машины царапали, колеса прокалывали, сахар в бак засыпали. Мы искали повод, и они нам его предоставили. Нужно было заставить их бояться. Подошел тогда к ним с одним намерением — наказать. Милена в руках этого отморозка уже синела, не могла вздохнуть. В тот момент я обо всем забыл, неконтролируемая ярость росла внутри и множилась. Подонка захотелось убить. Он ее отпустил, а я залип, глаз отвести от малолетки не мог. Бледная кожа с россыпью веснушек на переносице, тонкие черты лица, пухлые губы и невероятного цвета глаза. Я потом часто буду удивляться, как они меняли цвет в зависимости от погоды и настроения Милены.
Кивком головы попросил уйти. Не хотел, чтобы она видела, насколько я могу быть жесток. А сейчас я дошел до крайней точки. Вмиг все изменилось, я желал убивать и это из-за того, что отморозок ее тронул. Пусть каждый знает, что к этой девочке приближаться нельзя. Жалости в тот день я не чувствовал, залил чужой кровью всю детскую площадку. Я увидел… скорее почувствовал на себе ее взгляд. Жмется к двери подъезда и испуганно смотрит на меня. Непросто будет избавить ее от страха, подумал я. Ведь уже принял решение, что оставлю эту девочку себе. Кто же знал, что все так повернется…
…
Я слышал, как она неспешно раздевалась, как тщательно складывала каждую вещь, чтобы потянуть время. Я солгу себе, если скажу, что ничего не дрогнуло, когда она меня окликнула, когда стояла и смотрела на меня умоляющим взглядом, а потом без вопросов села в машину. Дрогнуло! Но еще ощутимее дрогнуло в штанах. Она всегда по-особенному действовала на меня. Хотел ее до одури сопливой девчонкой, желал и сейчас не меньше! Я еще в тот первый день почувствовал эту бешеную тягу. Она стоит, смотрит чистым взглядом, не знает куда деть перепачканные руки… Кольнуло в груди, сердце пропустило удар. Я потом ночью лежал уснуть не мог! Член колом, а я о ней думаю, из головы выбросить не могу!
Встряхнул головой и прогнал воспоминания. Обернулся, подошел к Милене. Взялся за край простыни, которой она стыдливо прикрывалась, и потянул на себя.
— Встань!
Стоит передо мной голая. Стала еще лучшее, сексуальные. Но ту девочку я хотел до безумия. До дрожи. Милена никогда не будет прежней.
— Предложи мне то, чего у меня нет. Предложи то, ради чего мне хотелось бы тебе помочь! — смотрит, не понимает. — У тебя этого нет. Ты убила это много лет назад… — обрываю себя, не стоит возвращаться в прошлое. Пора все окончательно вычеркнуть и забыть.
Потянулся рукой к ее лицу, убрал непослушный локон за ухо. Провел тыльной стороной ладони по щеке, спустился к шее. Кожа до сих пор такая же нежная, отметил про себя. Обвел подбородок, большим пальцем примял ее нижнюю губу, заставил открыть рот. Смочив подушечку пальца, очертил влагой губы. Я видел, что она потеряна, не знает, как реагировать, но мои прикосновения не оставляли ее равнодушной. Дыхание Милены сбилось, соски заострились. Я опустил руку на ее грудь, влажным пальцем провел по вершине, сжал полушарие… чуть сильнее… Милена закусила губу. Захотелось поцеловать, вспомнить вкус ее губ. Мысленно оборвал это желание.