После чего без каких-либо проблем разобралась с претендентами. И, хоть я говорил ей не поддаваться, но не ожидал от нее такой жестокости. Поддавшись некому боевому азарту, она просто ломала этих парней ударами стальных кулаков. Да, никто не умер, но все остались покалечены. Ну, я тоже жестокий. Ведь специально спустил на них Ильву, потому что проиграть женщине позорней вдвойне. Просто у Ильвы жестокость тут проявилась в брутальном избиении, а я обрушил на парней психологические травмы.
Это меня так будоражит немного от мысли, что уже скоро мы попадем на континент. А там я доберусь до Аскеладда и Флоки.
А пока, проведя ночь на Фарерских островах, мы снова двинулись в путь. Разве что, утром я сжалился над бедолагами, отхватившими люлей от Ильвы, и исцелил их. Ну и напомнил людям, почему меня прозвали Колдуном. Это прозвище мне нравилось.
Глава 15
Но, вообще, с Фарерских островов мы направились не в Англию, а в Норвегию. И снова, быстрее, чем через неделю, мы достигли порта. Это было уже знакомое место. Оно все еще было узнаваемо, несмотря на то, что у города выросли две деревянные башни. Впрочем, надолго мы тут не задержались. Поспрашивал местных напрямую, что им известно о перемещениях команд Аскеладда и Торкеля. О первом тут вообще не слышали, а о последнем, как раз, только слухи и дошли. Причем, слухи довольно интересные.
Набеги датчан превратились в полноценную войну с Англией. Король Свен лично прибыл к англичанам, вместе со своим младшим сыном. Ну а Торкель, он присоединился к Лондону, как наемник. В целом, я мог понять, о чем он думает. Наверное, решил, что против англичан неинтересно биться, другое дело сразиться с викингами! Ну а еще, после стольких лет набегов сейчас даже выгоднее не на англичан нападать, а на тех самых викингов, одна броня и оружие которых будут стоить дороже, чем все, что можно залутать у англичан. В общем, у Торкеля могло быть несколько причин выступить против Дании.
Узнав хоть что-то, я решил направиться дальше.
Запаслись провизией и погрузились на корабль, отправившись в путь.
- Ты будешь биться с ним в поединке? – Спрашивала меня сестра.
- Хмм, в какой-то мере…
- Это… как?
Я невольно усмехнулся.
- Я сражусь с ним в поединке, это точно, но я не хочу закончить месть таким образом.
- И, что ты задумал?
- Раздам парням луки, и пусть нашпигуют Аскеладда стрелами, когда я с ним разберусь.
- О, вот как… в это есть смысл…
И, учитывая эти планы, даже в пути я продолжал тренировать парней стрельбе из лука. Хотя, тут это было не самое удобное занятие, если не хочешь терять стрелы. Но когда мы добрались до Англии и продолжили плыть вдоль берегов, с периодическими остановками, вот тогда подобных тренировок стало куда больше.
- Торфин! А когда мы уже в бой пойдем? Это ведь Англия!
Ари был полон искреннего возмущения. Как так, мы уже прибыли на континент и еще не ограбили ни одной деревушки.
- Моя первоочередная цель это не набеги за трофеями. Пока я не получу голову Аскеладда, мы не будем нагружать корабль лишним грузом.
- А потом?
- Потом можем устроить пару хороших битв за трофеи. – Киваю парням.
Они сразу повеселели.
Честное слово, будто пообещал детям игрушку. Вот оно скандинавское воспитание. И, это ведь закат раннего средневековья. Социальное расслоение между знатью и чернью еще не выражено так явно, но это неравенство уже проявляется. Все чаще одни свободные бонды получают больше влияния на соседей, ставя других свободных землевладельцев в подчиненное положение. Дают своим рабам относительную свободу на своей земле. И, таким образом, отдельные бонды становятся влиятельными помещиками. Другие же формируют воинскую элиту. Но, пока еще довольно распространено, что бонд может быть и фермером, и воином. Деревням не нужда защита лорда, ведь каждый мужчина в ней способен сражаться и защищать свой дом. Но, опять же, не везде так. Мир постепенно переходит в фазу средневековья. Уже появляются лорды и крестьяне. Под крылом христианства формируется новый социальный порядок.
В общем, к чему я это?
Для викингов крестьянские деревушки не представляются беззащитными. Любая деревня должна уметь защитить себя. Именно в такой культуре они росли сами. И если какое-то поселение не может дать отпор, викинги вполне справедливо считают его своей добычей. В этом есть некоторый смысл, но я все еще придерживаюсь мысли, что набеги и грабеж беззащитных людей, дело недостойное.
Тем временем, мы неожиданно вышли на след моего врага.