— Всех нас ждут важные дела, — на слух Максимилиан тоже не жаловался. — Но у каждого случаются обстоятельства, которые сильнее нас. Будем же снисходительны к нашему брату Амброзу. Предлагаю обождать… — Древний задумался, прикидывая. — Скажем, до завтрашнего полудня.
— Хватило бы и до утра, — буркнул Газаль-руз.
— А чтобы не терять время зря, — тоном няньки, уговаривающей шалуна оставить спящего кота в покое, продолжил Древний, — утром мы приступим к донаследному возврату. По традиции, всякий, чья собственность находится в башне, имеет право беспрепятственно забрать свое имущество. Инес ди Сальваре была настройщицей. Думаю, в ее башне найдется немало предметов, принадлежащих моим братьям.
— Да уж, найдется!
— В таком случае, очистим свои мысли. Отдадим долг памяти усопшей — и разойдемся до утра.
В шатре воцарилась тишина. Казалось, маги перестали дышать. Замерли, вытянувшись в скорбном карауле, язычки пламени в светильниках. Застыли тени на плотной ткани. Под сводами раздался удар колокола: торжественный и печальный. Когда же угас последний отзвук, маги зашевелились, поднимаясь со своих мест, разминая затекшие ноги — и устремились к выходу. Избегая толчеи, Максимилиан Древний вышел прямо сквозь стену шатра, словно той не существовало вовсе. Кресло, в котором он восседал, растаяло за его спиной. Снаружи шатер, где заседал конклав, выглядел скромно — вряд ли он мог бы вместить больше трех-четырех человек. Но большинство магов давно не считали себя людьми, и размеры пристанища не имели для них значения.
Чародеи разошлись, и перламутр в небе угас.
4.
— Не вмешивайтесь.
Сидя на стуле с высокой спинкой, Симон хмуро щурился на бледное спросонья утреннее солнце. Стул из башни старцу притащил расторопный Натан. Именно его старый маг сейчас и одернул — хотя обращался, вроде бы, ко всем.
— А чего они? Как к себе домой?!
— Таков порядок, — видя, что парень не угомонится, Симон снизошел до объяснений. — У Инес хранились чужие амулеты. Хозяева имеют право их забрать. Не вздумай мешать им.
— Ага, не мешай! — за прошедшие дни Натан освоился в обществе старших, обнаглел и не собирался отступать. — Свое — ладно, пусть берут. А вдруг сопрут чего?!
— Наследство Инес в силах само за себя постоять.
— Это волшебное! А обычное? Цацки, золото; деньги, опять же! Вазы, мебель… Тут глаз да глаз!
— Ты считаешь, здесь собрались воры?
— Ну… — под суровым взглядом Пламенного изменник поник, и вдруг воспрял. Шумно выдохнул, расправил широченные плечи и с храбростью, рожденной отчаянием, уставился на мага. — Воры, не воры! Мало ли? Лучше б приглядеть…
Рядом с Натаном скалился Вульм, одобряя. Он разделял сомнения парня в кристальной честности гостей.
— Нет, господин Симон, вы не подумайте! Я не про вас! — спохватился изменник. — Видели? Этот колченогий в башню поперся…
— Тобиас Иноходец?
Словно в ответ на имя, произнесенное вслух, в окне третьего этажа полыхнула голубая вспышка. Следом донесся приглушенный расстоянием крик боли.
— Я ж говорил! — просиял Натан.
И собрался в башню — бить морду уличенному прохиндею. Вульм с Циклопом едва успели удержать дурака.
— Стой, балбес!
— Его уже шарахнуло!
— Хочешь, чтоб он тебя в жабу превратил?!
— Это мы еще посмотрим, — упорствовал парень, — кто первый! Он меня в жабу, или я его оглоблей!
Оглоблю, валявшуюся у границы барьера, Натан приметил заранее. Откуда она здесь взялась, оставалось загадкой. Магия, не иначе! Вокруг хмыкали в кулак чародеи, наблюдая за развитием событий. Кто-то не выдержал — расхохотался в голос.
— Опять нарвался!
— Говорил я ему…
— Небось, и ногу так потерял…
— Присмотреться решил. Заранее. Как торги начнутся — что прикупить…
Натана угомонили и оттащили прочь — во избежание. Вскоре на лестнице послышался стук деревяшки, и в дверях объявился Иноходец. Он морщился и тряс обожженной рукой.
— Хиханьки им! — заорал Тобиас на братьев по Высокому Искусству. — Хаханьки им! Оступился я! Схватился, чтоб не упасть — а оно из наследства, чтоб ему…
— Ну-ка, глянь, Циклоп.
Газаль-руз, посетивший башню первым, отвел Циклопа в сторонку. Разжал ладонь, сунул под нос. На ладони лежали два массивных перстня. Один — змея свилась в три кольца, держа в пасти нешлифованный гранат. Другой — массивная оправа из серебра, безвкусная и угловатая, с камеей из темно-розового турмалина.