Нельзя сказать, что Андрей принял близко к сердцу слова благообразного незнакомца, но он задумался. В мире, вероятно, не найдешь человека, который бы хотел стать нищим, но богатым хочет стать каждый. И Андрей уцепился за мысль разбогатеть, и если основная его профессия не дает такой возможности, то почему бы не попробовать сделать это другим путем, хотя бы и при помощи карт. И конечно же, когда он станет богатым, невероятно богатым, придет к нему его давнишняя любовь, его сказка, Лариса Стрельникова, не может не прийти — ведь он купит ей белую яхту, виллу в Швейцарии и супермашину типа «линкольн». Поначалу Андрей смеялся над своими бреднями, но постепенно мысли о грядущем богатстве все больше и больше овладевали им. Он разыскал своего товарища, работавшего на телевидении, и при его содействии посмотрел до той поры закрытые документальные картины об игорных домах в Монако, Латинской Америке и Швейцарии. Он воочию увидел прекрасно одетых, окруженных красивыми женщинами, уверенных господ, игроков в рулетку, бильярд, карты, их особняки, конюшни с русскими рысаками, почуял всю их жизнь, раскованную и азартную, так не похожую на его, серенькую и никчемную. Он, при помощи все того же товарища, устроился работать на телевидении, показал себя с самой хорошей стороны и вскоре уже вел небольшую программу, связанную с рекламой. Появились новые связи и знакомства. Работа отнимала много времени, но подспудно Андрей ни на минуту не забывал о той цели, которую он поставил перед собой. Он нашел и перечитал большое количество литературы, касающейся азартных игр, накупил колоды карт и, подражая знаменитому французскому картежнику, фильм о котором почти каждый вечер смотрел по видео, самостоятельно выучился хитроумным пассам. Он чувствовал, что как бы видит карты внутренним взором, ощущает их, живет игрой, в которую, кстати сказать, еще и не пробовал играть, если не считать посещения скульптора Лехи. Но он явственно чуял, что скоро придет к нему открытие, которое перевернет всю его жизнь, И открытие пришло. Говорят, что Менделеев увидел свою Периодическую систему во сне, она явилась к нему откуда-то свыше. Откуда-то, с каких-то невидимых высот, явилось открытие и к Андрею. Правда, над полной своей коллекцией карточных раскладов трудился он целый год. За это время коллекция подошла к цифре: сто тысяч вариантов. Чтобы не расплескать богатства, не забыть эти расклады, Андрей заложил их в компьютер. Он вдруг понял, что в мире не существует для него достойного противника в карты. Но даже поняв это, Андрей не сразу побежал в казино, он выжидал несколько месяцев и лишь потом решился посетить игорные дома, но не в Москве, а в Петербурге и Нижнем Новгороде. Но и там он не зарвался, уехал почти не замеченным для людей, имеющих отношение к доходам от казино. По приезде в Москву он почему-то припомнил благообразного мужчину в мастерской Лехи и решил посетить скульптора. «Сколько лет, сколько зим! — радостно встретил Андрея скульптор. — Где пропадал?!» Посидели, поговорили, припомнили игру, благообразного соперника Лехи. «Кранты, — сказал Леха. — Царство ему небесное». — «Умер?» — «Картишки, милый мой, картишки». — «Убили?» — «Говорят, повесился. А там кто его знает...» Смерть почти незнакомого человека, о котором Андрей никогда не забывал, — ведь он был первым и единственным, угадавшим в нем необыкновенные способности, — сильно поразила его. Он впервые задумался, что дело, которым он собирается заняться, сопряжено с огромной опасностью. Появилась далее мысль уничтожить свою коллекцию, и, чтобы уйти от такой мысли, Андрей быстренько включил видео с картиной о жизни французского картежника. И успокоился. Верно: кто не рискует, тот не пьет шампанского! И все-таки, пока он не изучил тайной жизни казино, пока не понял, что за люди являются истинными их хозяевами, карты в руки не брал. После посещения дачи Алика Попова-Городецкого и особенно после игры в трех московских казино отступления уже не было. Андрей хорошо понимал, что ставка на него сделана, его никогда, ни при каких обстоятельствах не выпустят из поля зрения. Приходилось принимать условия игры, и Андрей принял, готовясь к любым неожиданностям, пусть самым плачевным. Однако ничего подобного не случилось.