Мысль о создании сыскного агентства пришла к Славе при чтении детективной повести Рекса Стаута «Сочиняйте сами». Как ни странно, он впервые понял, что Ниро Вульф работает лично на себя, на свой карман, кладет и кладет денежки на текущий счет за каждое выигранное дело. Так почему бы и ему, отставному подполковнику милиции Грязнову, не попробовать делать то же самое? Он, разумеется, не волк-одиночка, не Ниро Вульф, ему много не надо, но гарантированный хороший оклад ему и его сотрудникам, проценты с гонорара — будьте любезны. И Грязнов начал действовать. Первый свой офис он оборудовал на Неглинке, но вскоре в помещении стало просто тесно. Народ прибывал с охотой. И тогда он узнал, что можно отхватить собственный домишко в районе Пречистенки. Но это дело затормозилось, поскольку на его пути стали «новые русские» с тугими кошельками. Нужно было либо дать крупную взятку, либо взять не меньший кредит в коммерческом банке, причем под сумасшедшие проценты. На первое Грязнов никогда бы не пошел, а в банках его вежливо выслушивали и так же вежливо отказывали. И вот, когда, казалось бы, задуманное рушилось, он решил позвонить Саргачеву, просто так, на всякий случай. Грязнов уже знал, что Валерий Степанович работает в руководстве МВД, и, хотя надежды особой не питал на благоприятный исход, номер набрал. Саргачев внимательно выслушал маловразумительные излияния Грязнова и задал лишь один вопрос: «Какой вам нужен кредит?» Слава ответил, посетовав, однако, на гобсеков – банкиров. «Сейчас семнадцать сорок пять. Ровно через сутки я дам вам ответ». И ровно в семнадцать сорок пять на следующий день зазвонил телефон. Ответ был краток. Кредит выделен Сиббанком, проценты — щадящие, ждут с документами, разрешение на приобретение недвижимости в районе Пречистенки получено.
У меня лишь одна просьба, — сказал Саргачев. — Взять в штат двух человек. Ребята надежные. Прошли Афган.
Только во внутреннюю охрану, — решил держать марку Грязнов.
Неважно. Лишь бы платили. Парни бедствуют.
Так и случилось, что наряду с табличками на зданиях, которые приобрели за большие деньги «новые русские», появилось и название сыскного агентства «Глория», под которым законным порядком развернул деятельность подполковник в отставке Вячеслав Иванович Грязнов.
В ожидании Турецкого босс сидел в своем кабинете, покуривал, прихлебывал из большой кружки чай, густо разбавленный хорошим коньяком, одновременно просматривая текущие документы. Слава имел вид преуспевающего человека: дорогой костюм, водолазка цвета морской волны, на ногах отличные туфли, и даже рыжие волосы с седыми прядями, прежде топорщившиеся во все стороны, были аккуратно уложены, прикрывая лысину на затылке.
С улицы донесся звук машины, и буквально через несколько мгновений в кабинет ворвался Турецкий.
Ты что же делаешь, рыжая скотина?! — с порога заорал он.
Я же знал, что ты был рядом, — удовлетворенно улыбнулся Слава. — Меня, брат, не огребешь. Насквозь тебя вижу.
В самом деле! — не мог успокоиться Александр. — Ты башкой-то своей подумал, что несешь?! А?!
А как бы я тебя мог выкурить? Только таким образом. Господи, неужели она тебе все выложила? — округлил он глаза.
Куда уж больше, — махнул рукой Турецкий. — Может, кроме бабника, ты еще как-нибудь меня окрестил?..
Ну и баба! — восхитился Грязнов. — Наш человек.
Турецкий бросил на стол папку, отхлебнул из гряз-
новской кружки и поморщился:
Коньяк, что ли?
Только на четверть, три остальных — цейлонский чай.
А не наоборот?
Грязнов в свою очередь сделал несколько глотков, подумал и согласился:
А ведь верно. Наоборот. Кажется, опять не рассчитал.— Он раскрыл брошенную на стол папку, поднял глаза на Александра. — Мои труды? Зачем приволок?
«Сянганец»! — ухмыльнулся Турецкий. — Для того и приволок, чтобы ты этого «сянганца» убрал. Косте к шефу идти, а тут какой-то «сянганец»!
Ладно-ладно, — отмахнулся Грязнов, однако бумагу с «сянганцем» отложил в сторону. — Я могу вообще отвалить от этого дела. Оно у меня, между прочим, проходит по графе «непредвиденные затраты». Даром на вас пашу.
И отваливай!
Да не лезь ты в бутылку, — широко улыбнулся Слава. — Первый год меня знаешь, что ли?
Таким джентльменом — первый.
Сто пятьдесят «зелеными», — погладил отвороты пиджака Грязнов.