Откусил кусок бывший помощник Президента, рванул за границу, теперь ищут, сто лет искать будут и не найдут — не там ищут. Подарил крупный военачальник Чечне вооружение на целую армию, уж сколько за это отхватил, один Бог знает, его было прижали, да ничего не вышло, все обошлось, снова на коне, теперь целым министерством руководит. Словно в бездонную бочку ухают миллиарды рублей, посылаемые в Чечню, зато как грибы растут в красивейших местах Подмосковья генеральские дачи. Кому война, а кому мать родна...
Здорово, командир, — услышал Саргачев густой голос, поднял голову и увидел Демидыча.
Привет. Опаздываешь, — Валерий постучал по часам.
Ты же сказал, в сквере на Кропоткинской, а место не указал.
Как живешь, Демидыч?
Нормально.
Слышал, на повышение пошел?
О чем ты, командир?
Телохранитель следователя Генеральной прокуратуры!
Что приказали, то и делаю.
Как платят? Хватает?
Зачем позвал, командир? — помолчав, хмуро спросил Демидыч.
Предупредить об опасности.
Демидыч мельком глянул на полковника, неопределенно хмыкнул.
Для чего магнитофон-то отобрал у господина Фишкина?
Не люблю, когда бабу забижают...
А телохранителей пришиб за что?
Кто?
Не я же!
Не видал я никаких телохранителей, — угрюмо произнес Демидыч.
Ты приговорен, Демидыч. Пришить могут в любую минуту.
Интересно...
Ничего интересного не вижу.
Интересно, откуда ты-то все знаешь?
Смотрю, соображать научился. Или кто-то научил?
Не надо, командир...
Некоторое время они молча курили.
Я женился, Демидыч, — негромко сказал Саргачев.
А на свадьбу, значит, не пригласил...
Свадьбы не было. Обвенчался.
Перед Богом-то оно вернее.
Обвенчался с женщиной, которую любил с юношества. Люблю и сейчас. Насмерть.
Это хорошо, — солидно ответил Демидыч. — Так и положено.
Что же ты не поинтересуешься, кто она?
На кой? Любишь, и ладно.
Она большой человек, Демидыч. Член правительства.
Стрельникова, что ль?
Догадался, — улыбнулся Саргачев.
Ничего мудреного. Одна баба в правительстве.
Мне нужна твоя помощь, — перешел к делу Саргачев.
Говори, командир.
До того как стать вице-премьером, Лариса руководила женским движением. Имела дела с коммерческими банками и фирмами. Подписывала документы...
Саргачев умолк, обдумывая, как бы получше подойти к главному вопросу, но Демидыч предупредил его:
Короче, командир, ты хочешь, чтобы я забрал документы и передал тебе?
С умным человеком и поговорить приятно, — широко улыбнулся полковник.
Посмотрел я, командир, на всю эту жизнь блядскую и понял: рви свой кусок, пока не поздно!
Твоя работа стоит десять тысяч долларов. Аванс — две с полтиной.
Не-е, — отказался Демидыч. — Принесу, тогда и разговор будет. Все, что ли?
Когда ждать?
Брякну. А этим, козлам фишкиным, передай, уши обрежу, сукам.
Уже передано.
Чего ж тогда стращал, командир? — укоризненно произнес Демидыч.
Давно не встречались, а люди, сам знаешь, меняются.
Ну, ну, — пробурчал Демидыч. — Пошел.
Саргачев пожал ему руку, проводил товарища долгим взглядом, встал и зашагал по аллее сквера. Внезапно он остановился и хлопнул себя по лбу.
Ч-черт!
Не поминай черта, голубок, — сказала проходившая мимо старушка. — Не к добру!
Демидыча он догнал на переходе через улицу.
Я ж тебе самого главного не сказал!
Парень вопросительно уставился на полковника.
Необходимы три документа...
Фальшивки? — перебил Демидыч.
Они самые.
Ты запыхался, командир, — улыбнулся Демидыч. — Отдохни.
Уже в машине припоминая разговор, самого парня, его облик, Саргачев ненадолго засомневался в правильности своего поступка, вероятно, не стоило быть слишком откровенным, но он хорошо понимал, зная упрямый характер Демидыча, что воздействовать на него можно лишь таким способом. Приказом парня было не взять, дело-то скользкое. Не было другой возможности заполучить документы у следователя Федотовой, кроме как через Демидыча.
Лилю Федотову Демидыч застал в самых расстроенных чувствах.
Выпустили Фишкина! — ответила она на вопросительный взгляд парня. — Под залог в два с половиной миллиона долларов.
И вы все согласились?
Нет, я жалобу подала. На имя генерального прокурора.