На пятьдесят пятой минуте разъяренный Бартон, явно недовольный положением своей команды, приказал Картеру переодеваться и готовиться выходить на замену. Перед тем, как резервный судья зажег на цифровом табло зеленую девятку, Колин подозвал мальчонку к себе. Он не стал говорить нападающему, что делать на поле или какие указания передать остальным игрокам, а просто сказал, что доверяет ему.
Может быть, слова эти сыграли решающую роль, но быстро влившись в игру, Картер снова сделал дубль и вдобавок заработал пенальти, который успешно реализовал один из полузащитников. Когда «юный выскочка» снова попытался взять ворота соперников и оформить хет-трик, трибуны «Кенсингтон Касл» затянули песню, которую когда-то пели о легендарном тренере Кенсингтона, а по совместительству - и по иронии судьбы, - одном из лучших игроков за всю историю Вестона, сэре Адаме Грэе. Песню о «Короле Кубков».
«Картер, Картер, Король Кубков, к победе нас веди, в Короля Кубков верим мы, Боже, Короля храни», пели болельщики «Кингс», а Картер лишь в растерянности смотрел на Колина, который кивком дал нападающему понять, что отсюда начинается новая глава не только его карьеры, но и всей жизни. Через полгода Картер держал в руках тот самый кубок, который помог выиграть.
Вскоре, после очередного удачного отрезка без травм, он получил заслуженное право выходить в стартовом составе, а затем и вызов в сборную, где проявлял свой талант не хуже, чем в клубе. От неопытного и растерянного парнишки не осталось и следа. Теперь на поле выходил уверенный в себе молодой человек, который ставил перед собой конкретные цели и делал все возможное, а иногда и невозможное для их достижения.
Восемь лет, десять значимых и пару десятков не очень значимых трофеев спустя, Картер стал звездой не только своего клуба, но и всего мирового футбола. Он полюбил внимание прессы, ему стало нравиться бывать на виду, позировать перед камерами и обсуждать с журналистами свои бесконечные успехи.
Но так было лишь до определенного момента, а именно до первого августа две тысячи пятого года, когда неожиданно на весь мир было объявлено, что Картер Льюис проходит медицинское обследование в Вестоне и вот-вот подпишет с ними контракт.
Такого никто не ожидал. Ничто этого не предвещало. Не было ни слухов, ни переговоров. Даже букмекеры, обычно располагающие ценной инсайдерской информацией, были в растерянности. Новость о том, что Король Кубков бросил ставший родным «Кенсингтон Касл» ради красной футболки Вестона, взорвала средства массовой информации. Картер стал изгоем одновременно и в Лондоне, и в Вестоне, где его никто не ждал, где никто ему не был рад. Это был оксюморон. Картер Льюис в красном. Картер Льюис, целовавший розу Кенсингтона после голов, забитых Вестону. «Карьерное самоубийство» - так окрестила поступок Картера пресса.
Могло ли в карьере футболиста случиться что-то более страшное? Возможно. Но ничего страшнее в карьере Картера Льюиса произойти не могло. Человек, на которого возлагались огромные надежды в новом сезоне, в одно мгновение предал всех.
Дальше было только хуже. На презентации, подобные которой проводили для каждого значимого приобретения, а тем более, для звезд такого масштаба, как Картер, он должен был улыбаться и делать вид, что безумно счастлив тут быть, словно он действительно пришел, чтобы сражаться, побеждать и выигрывать для клуба чашки с ленточками.
Держа в руках красный шарф Вестона и позируя для фотографов в компании своего нового тренера - ирландца Шона Квинна, Картер подумал, что это не составляло для него особого труда.
Однако едва началась пресс-конференция, он сразу же понял, что не зря накануне они с Гордоном заучивали целые фразы, которые нужно было использовать в качестве ответов на возможные вопросы. Он чувствовал себя преступником на скамье подсудимых. Журналисты начали засыпать его вопросами, честные ответы на которые растащили бы на цитаты и украсили бы ими все первые полосы. Он не хотел, чтобы кто-либо знал правду о том, что произошло на самом деле, и каждый раз, когда готов был вот-вот сорваться, то напоминал себе, что на кону стояла не только его судьба.
Если Картера спрашивали, почему он решил покинуть клуб, за который выступал с семнадцати лет, нужно было отвечать, что он решил осваивать новые горизонты, бросить самому себе новый вызов, и так далее, и тому подобное.
Если прессе вдруг станет интересно, почему для этого он выбрал не какой-то другой клуб, а именно Вестон, болельщики которого ненавидели само его существо, то нужно было отвечать, что для любого футболиста было бы огромной честью в течение профессиональной карьеры поиграть за два величайших клуба лучшей лиги в мире.