Тур 27. Картер
Среда, 03.05.2006 22:01 Еще никогда в жизни Картер не чувствовал себя так отвратительно после матча. Да и такого отвратительного матча в жизни у него еще никогда не было. Дело было не в счете, бывал счет гораздо хуже. Ужасной была ситуация, в которую он себя загнал. Он и сам прекрасно понимал, что в тот момент, когда находился на поле, он никак не мог сосредоточиться, потому что мысли его были заняты не игрой, а ложью, которую он собирался сказать Фелине. Очередной ложью, одной из множества за последний год. Он не сомневался, что она тоже будет на поминках Грэя, но никак не мог заставить себя поверить в то, что после этого больше никогда ее не увидит. Он понимал, что после этого она точно никогда не сможет его простить. Все, что она говорила ему во время интервью, эхом раздавалось у него в голове. Могло ли быть так, что у них был шанс снова быть вместе? Дело было даже не в том, что он уедет далеко от нее. Дело было в том, что после того, как он вновь поступит с ней точно так же, как поступил девять месяцев назад, она точно больше никогда и ни за что не захочет его видеть. Он знал, что его товарищи по команде не хотели даже на него смотреть. Едва они вернулись в раздевалку после игры, он тут же обратился к ним: - Простите меня, пожалуйста... Но ему не дали договорить. - О чем ты только думал? - подошел к нему Домингес. - Я же столько раз просил тебя отдать пас! - Эгоист он и есть эгоист, - сказал Свенсен, снимая грязные перчатки и бросая их на пол. - Такое ощущение, будто играли вдесятером с самого начала. - Просто у нашего Картера голова забита не тем, - отозвался Расти Форд. - Он мечтает о совсем других лаврах. Ему все равно, станем мы чемпионами или нет. Все повернулись посмотреть на капитана. - Что ты имеешь в виду? - нахмурился Альбедо. Расти воткрытую смотрел на Картера. - Квинн уже рассказал мне, - объяснил он. - Ты ведь переезжаешь в Мадрид? На пару мгновений в раздевалке повисла оглушительная тишина, а затем все заговорили одновременно. Кто-то просто недоуменно что-то бормотал себе под нос, кто-то спрашивал, не послышалось ли ему, но большинство выражали негодование, обращаясь либо к Расти, либо к Картеру. - Это правда? - спросил Сантос у Картера. - Когда ты об этом узнал? - Мадрид прислал предложение сегодня утром, - объяснял за Картера Расти, потому что Картер молчал, не зная, что ответить. - Сумма приличная, игрок согласен. Дело за малым - отпустит клуб или нет. Но у тебя ведь уже есть подобный опыт, правда? Если бы они только понимали, как тяжело ему сейчас было. - Все не так, как вы думаете, - объяснял Картер. - Я не хотел подводить вас. - Тогда почему ты сегодня так плохо играл? - внезапно прогремел Расти. - Ты сам говорил, что мы не должны позволять эмоциям влиять на то, что происходит на поле. Почему ты не следуешь собственным убеждениям? Осталось не так много. - У нас еще есть шанс... - Это у нас еще есть шанс! - рявкнул Расти, тыкая себя в грудь. - А у тебя ничего нет. Совести тоже нет. - Я же попросил прощения... - Мне не нужны твои просьбы, - ответил Расти. - Я могу триста тысяч раз прощать тебя и говорить о том, что это все не имеет значения, что я прекрасно понимаю твое желание играть за более престижный клуб и получать зарплату куда больше. Но это не меняет того факта, что сюда мы приходим на работу, и мы обязаны выполнять эту работу хорошо до самого конца. Картер понимал, что его никто не собирался слушать, поэтому он просто решил дать Расти высказаться. - Я двадцать лет выступаю за этот клуб, - говорил капитан «красных», тяжело дыша. - Знаешь, сколько через нас прошло игроков, которые вообще непонятно чем тут занимались? Вратари-дырки, защитники, обороняющие воздух, безногие нападающие... Люди, у которых ничего не было в глазах, никакой страсти, никакого желания выигрывать. А ты... Я верил в то, что ты сможешь довести дело до конца. Какая разница, куда ты пойдешь после нас? Я думал, ты поможешь нам с этим чемпионством. На лице англичанина было написано больше отвращение, чем негодование. - Я верил, что тебе не все равно, - добавил он. - Очень жаль, что я ошибался. Спасибо тебе за такой подарок. На это Картер ничего не смог ответить. Он быстро и молча переоделся и скорее отправился к машине. В горле застрял ком. Он не мог вынести взглядов одноклубников, не мог находиться с ними в одном помещении, потому что он понимал, что сейчас все злились, и причиной был он. Он совершил все эти ужасные ошибки, из-за которых они проиграли. Именно он, а не кто-либо другой. Он чувствовал себя так, будто находился в какой-то параллельной вселенной, будто это была вовсе не его жизнь, а чья-то другая. Жизнь, которую он не заслуживал. Он даже подумал, что лучше бы его дисквалифицировали, потому что в данном случае бездействие могло принести куда больше пользы, чем действие, и он боялся, что сейчас его будут ненавидеть как никогда, потому что он снова не оправдал ожидания людей. Может быть, в его отсутствие вестонцы собрались бы с мыслями, а Квинн, как он всегда это делал, нашел выход даже из самой безвыходной ситуации и настроил их на победу. В конце концов, Картер пару недель отсутствовал из-за травмы в ноябре прошлого года, и Вестон все равно выигрывал. Эта команда была сплоченной, дружной... и сейчас она сплотилась против него. А что он мог противопоставить всей это огромной толпе болельщиков, которая ждала от него чуда, которая ждала чемпионского титула, а он сделал сегодня все, чтобы они его не получили? Это был сон, но проснуться он не мог. Может быть, если он уедет в Мадрид, то сможет забыть все, что было, сделать вид, будто этого никогда не было. Может быть, судьба давала ему шанс стать новым человеком. Он мечтал начать карьеру заново, вспомнить, что такое любовь к футболу, но прошлое снова и снова настигало его и било по голове. А может быть, проблема была только в нем? Они уже поговорили с Квинном на эту тему. Тренер сказал, что не винит его ни в чем, что понимает. В этой ситуации Картер подумал, что спокойствие Квинна доставило ему куда б