на ней жениться. Он сказал, что она меня не любит, что использует меня для славы. Конечно, я ему не поверил, ведь мы с Фелиной были вместе шесть лет. Я поговорил с Дэном. Он сказал, что отец злится, не хочет, чтобы его дочка выходила замуж за человека, который готов с ним спорить, ведь Дэниел тоже был свидетелем того разговора. Вся команда это слышала. Я продолжал настаивать на своем и пригласил Фелину в ресторан. Перед тем, как я поехал на встречу к ней, Колин выловил меня и сказал, что если я продолжу попытки жениться на его дочери, то он сломает мне карьеру, как в клубе, так и в сборной. Я сказал, что Фелина для меня важнее, и тогда он пообещал испортить карьеру Дэну и сделать так, что Фелина никогда не будет счастлива. Я тогда не знал, что он имел в виду, но это меня по-настоящему испугало. Тогда он предложил мне сделку. В обмен на переход в другой клуб с моей стороны, он обязался договориться с тренером сборной, чтобы я гарантированно поехал на Чемпионат Мира, даже если не очень покажу себя во время второго цикла отборочных. А еще он обещал оставить всех в покое. Меня, Фелину, Дэна... Он не просто так продал меня в Вестон. Это была его месть. Я знал, что он делает, и мне было больно уезжать от девушки, которую я так любил, но это было ради ее блага. Я не думал, что мы с ней когда-нибудь вновь пересечемся, но на дне рождения Дэна я не мог отвести от нее глаз. Коктейль, который я на нее вылил, я нес ей в знак перемирия. Я хотел поговорить с ней, хотел все ей рассказать и объяснить, что я не делал того, что рассказывал ей про меня отец. Я не использовал ее ради карьеры, не втирался к ней в доверие, чтобы подкатить к ее отцу. Мне это было не нужно. Колин Бартон всегда в меня верил. Он доверял мне важнейшие матчи. Он был готов доверить мне и свою дочь, но он хотел, чтобы она была с человеком, который во всем с ним соглашается. А я всегда хотел быть только с ней. Мне никто не нужен, Сара. Я мог быть с самыми красивыми фотомоделями в мире, но мне нужна только Фелина. Я ушел в Вестон ради нее. Знаешь, я тоже думал, что сломаюсь, что у меня ничего не получится, что я сдуюсь. Я не знаю, что заставляло меня идти вперед. Может быть, где-то в глубине души я верил, что если утру Колину Бартону нос, то у него больше не будет надо мной силы. Но сейчас я не знаю, что делать. Он приехал на «Вестон Филд» в среду, перед нашим матчем. Он сказал, что если я продолжу приставать к его дочери, то он сделает так, что я ни за что не поеду на Чемпионат Мира, а Дэниела никогда не вызовут в сборную. Опять же, за себя я не переживаю, а вот друга подводить не хочу. - Почему ты так его боишься? - Я не боюсь его, я боюсь того, что он может сделать со своими детьми. Я видел, на что способен этот человек. На публике он может быть спокойным и уравновешенным, слегка пассивно-агрессивным, как бы с издевкой подкалывая своих врагов... Но видела бы ты его в раздевалке, когда она остается один на один с командой. Как-то раз мы пропустили три мяча за первый тайм. Я думал, он вырвет каждому из нас сердце и заставит съесть. Колин Бартон - настоящий зверь, Сара. Не надо думать, что этим все закончится. Я бешу его, и пока я в Англии, он не успокоится. Но если я уеду, то он даст всем жить спокойно. Я - напоминание о том, что есть в этом мире люди, которые с ним не согласны. Понимаешь, даже если я не буду играть за сборную - ничего страшного, по крайней мере, я буду знать, что другие из-за меня не пострадали. Он замолчал. - А теперь послушай ты меня, - сказала Сара, ткнув ему в грудь, заставив его поморщиться. - Если ты еще не понял, Фелина Бартон и Дэниел Бартон - взрослые самостоятельные люди. Они не боятся своего отца. Я тебе больше скажу, Фелина делает ему все назло. Да, может быть, интервью с тобой было шансом ее пробиться в журнале, может быть, это сблизило вас, но она делала это назло ему, потому что он сильно ее обидел. И в тот момент, когда ей хотелось его разозлить, она подумала о тебе. - Значит, она меня использовала. В чем-то он все же был прав. - Нет, - твердо сказала Сара. - Ты не понимаешь. Она не будет прятаться. Если ты поговоришь с ней, если ты скажешь ей, что любишь ее, что никуда не поедешь и действительно останешься, у вас еще есть шанс. Не бросай ее, когда она так в тебе нуждается. Если ты ее бросишь, то будешь просто непрошибаемым идиотом. Картер молча смотрел на нее. Сара тяжело дышала носом. - А как же Дэниел? - спросил Картер. Сара усмехнулась. - Дэниел счастлив, - сказала она. - Он за три месяца вытащил Эберкромби оттуда, где не светит солнце. Если ты уедешь, то ничего хорошего из этого не выйдет. С твоей стороны это будет просто предательство. Ты бросил его сестру, а он все равно продолжал с тобой общаться. Разве это не настоящая дружба? Послушай внимательно, глупец, если ты считаешь, что им без тебя лучше, то ты сильно заблуждаешься. Неужели, она говорила правду? - Может быть, я ничего не понимаю в футболе, Картер, - сказала ему девушка. - Может быть, я не до конца понимаю, что такое оффсайд и за что дают желтые карточки и до какой линии на поле вратарь может играть руками... Но я знаю, что Фелина Бартон научила меня никогда не сдаваться. Она показала мне, как можно бороться за то, чего ты действительно желаешь. Когда ты видишь цель, когда ты знаешь, ради чего все это, разве есть что-то, что может тебя остановить? И знаешь что? Я не хочу, чтобы эта девушка была несчастной. А ты сейчас делаешь все, чтобы она именно такой и стала! Наверное, Сара сказала бы ему еще много разных вещей, но в этот момент Квинн позвал Картера к себе. Он посмотрел на Сару и тяжело вздохнул. - Надеюсь, вы завтра придете на игру, - безнадежным голосом сказал он. - Мне было бы очень приятно вас увидеть. С этими словами и болью в сердце он убежал к тренеру.