– Ну вот! – возмутился Тимон. – Бессовестный кабан совершенно не желает работать даже для собственной пользы!
– Тимон правильно говорит, – кивнул Рафики. – Ведь листья со временем высохнут, и насекомые не смогут под ними водиться.
– Правильно-то правильно, – вздохнул Пумба. – Да вот только плодами наших трудов пользуются всякие проходимцы. Когда мы наконец от них избавимся? Вот увидите, скоро моё терпение лопнет!
– Не торопись, Пумба, – рассмеялся Рафики, – вам с Тимоном придётся ещё потрудиться для того, чтобы наш план наверняка удался.
– Так и знал, что с тобой, старый колдун, долго скучать не придётся! – повеселел Пумба. – Рассказывай, что ты на этот раз придумал.
И Рафики принялся излагать Пумбе и Тимону следующую часть своего плана. Теперь по его замыслу мнимым больным предстояло привлечь внимание гиен и заманить их к тем двум деревьям, которые проросли из семян, переданных в своё время вместе с Зазу.
– На этих деревьях уже появились плоды, – объявил старый колдун. – Вы, конечно, помните, что на одном дереве, на стволе которого я сделал зарубку, растут яблоки, придающие сил. А плоды с другого не ешьте ни в коем случае – от них любой силач повалится на землю, как трухлявая колода.
– Главное – не перепутать деревья, – рассудительно заключил Тимон.
– Правильно, – кивнул Рафики. – Особенно осторожны будьте в темноте. А то и в самом деле свалитесь – тогда и притворяться не придётся.
– С этим ясно, – сказал Тимон. – Но есть проблема. Когда гиены увидят, что мы вовсе не больны, они захотят нас немедленно съесть. Разве не так?
– Действительно, – поддержал товарища Пумба. – Я и сам видел, как плотоядно они облизывались.
– Не беспокойтесь, – успокоил их Рафики. – На этот счёт у меня есть кое-какие соображения. С гиенами нам должен помочь Зазу. А вот, кстати, и он. Привет, Зазу, я как раз рассказываю Тимону и Пумбе, что им предстоит сделать, чтобы в очередной раз обмануть наших непрошеных гостей.
– Привет, друзья, – сказал Зазу, слетая с дерева. – Ну как, все готовы? Тогда я полечу, чтобы разбудить гиен. Надо только постараться, чтобы Шрам не проснулся.
– А что, нам с Тимоном надо отправляться к этим самым деревьям прямо сейчас? – спросил Пумба не с самым довольным видом. – Может, лучше подождать до утра? А то ещё, чего доброго, перепутаем деревья.
– Наверное, Пумба прав, – поддержал Тимон. – Ведь на рассвете сон самый крепкий, и меньше будет вероятность того, что ты вдруг разбудишь Шрама. Давайте, мы пока все вместе отправимся к волшебным деревьям и подождём первых солнечных лучей.
Рафики и Зазу также согласились с предложением Пумбы и Тимона, и вся компания отправилась на то место, которое Пумба старательно распахал из-за двух зёрнышек.
В лунном свете было видно, что теперь на пашне выросли два высоких дерева, которые и в самом деле на вид ничем не отличались друг от друга. На их ветвях росли совершенно одинаковые яблоки. В общем, все было так, как обещал Рафики.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Пумба и Тимон остались ждать под деревьями, Рафики спрятался неподалеку, а Зазу полетел к тому месту, где отдыхали гиены и Шрам. Тихонько, чтобы не разбудить черногривого льва, Зазу прошёлся по поляне и осмотрелся вокруг. Все четверо врагов храпели вовсю.
Зазу подошёл к Шэн-си, который лежал от Шрама дальше остальных гиен, и тюкнул его клювом прямо в темя. Шэн-си взвизгнул от боли и вскочил на все четыре лапы. Банзай и Хохотун также проснулись и увидели, как их приятель бегает по поляне, щёлкая зубами и стараясь ухватить Зазу за хвост.
Зазу использовал старый как мир приём, которым пользуется любая птица, желая отвлечь врага от своего гнезда. Он делал вид, что у него перебито крыло, и потому взлететь высоко он не может. Для пущего подобия Зазу испуганно ойкал и вскрикивал. Шэн-си казалось, что он вот-вот схватит обидчика, но ему это никак не удавалось.
Хохотуну и Банзаю зрелище показалось настолько смешным, что оба громко расхохотались. И от их смеха проснулся Шрам. Он потянулся, зевнул и, с удивлением увидев мечущегося Зазу, рявкнул:
– Держите шпиона!
Банзай и Хохотун присоединились к Шэн-си и принялись гоняться за Зазу уже втроем. Секретарь ловко уворачивался от заспанных гиен, которые, привыкнув за последние дни к лёгкой добыче, совершенно разучились охотиться. Он стал постепенно заманивать их прочь с поляны, делая вид, что хочет затеряться между деревьями.