Шут
Вона куда гуси полетели; видать, к холодам.
(Напевает.)
Богатого папашуРебята дома чтят,А бедного папашуРугают и честят.
Фортуна – хитрая девка, бедняку с ней не сговориться.
Лир
Комок какой-то подступает к горлу.Проклятье! Только бы не зарыдать.Вот был бы стыд!
(Кенту)
Где дочь моя, ты знаешь?
Кент
У графа в замке.
Подождите здесь.
(Уходит.) Придворный
И это все, в чем были вы повинны?
Кент
Клянусь. Но почему при королеТак мало свиты?
Шут
Вот за этот вопрос тебя точно следует посадить в колодки!
Почему, дурак?
Да потому, что когда колесо едет в гору, все хватаются за него, чтобы их тоже подняло наверх, а когда колесо катится с горы, каждый норовит спрыгнуть, чтоб не зашибло. Лишь такие умники, как ты и я, чего-то ждут.
(поет)
Покуда светит им барыш,Отбоя нет от слуг,Но только дождь заморосит,Так никого вокруг.Один дурак еще за такСлужить всегда готов.И впрямь: что дураку терять,Опричь своих мозгов?
Кент
Где ты это выучил, дурень?
Шут
Да уж не в колодках, ваша премудрость.
Входят король Лир и Глостер.
Лир
Не хочет говорить со мной? Больна?Устала? Много ездила сегодня? —Увертки, чтоб не выйти. ПринеситеОтвет получше.
Глостер
Государь мой добрый,Вы знаете, какой горячий нравУ герцога, как он упрям и пылокВ своих решеньях…
Лир
Смерть, чума и ад!«Горячий нрав»? Вот мило! Повторяю:Король желает говорить немедляС любезным зятем и его супругой.
Глостер
Я доложил о том.
Лир
Вы «доложили»!Но вот вопрос: вы поняли меня?
Глостер
Да, государь.
Лир
Король желает видетьВластительного герцога, отецЖелает говорить с родною дочкой.Вы так сказали? Ах, горячий нрав?Он пылок! Доложите громовержцу…А, впрочем, погодите. Может, впрямьОн болен? Хворь не выбирает срока.Когда страдает плоть, и дух скорбит.Не стоит возмущаться тем, что он,Возможно, сделал в приступе болезни;Больного как здорового судитьНесправедливо.
(Взглянув на Кента.)
Будь я трижды проклят!Зачем он здесь сидит в колодках? ЭтоДоказывает ясно, что болезньУ герцога и дочери – притворство.Немедленно его освободить!Ступайте и скажите: я хочуИх видеть – здесь, сейчас же. А не выйдут —Я буду в двери бить, как в барабан,Покуда мертвые не пробудятся.
Глостер
Надеюсь, все уладится добром.
(Уходит.) Лир
О сердце бешеное, успокойся!Не бейся так!
Шут
Прикрикни на него, дядюшка, как одна лондонская жёнка кричала на угрей, которые не хотели лезть в пирог. Била их скалкой по головам и кричала: «Назад, бездельники, назад!» Та самая жёнка, чей брат из любви к своей лошади намазывал ей сено маслом.
Входят Герцог Корнуэльский, Регана и слуги.
Ну, с добрым утром!
Добрый день, милорд.
(Делает знак освободить Кента.) Регана
Я рада вашей светлости.
Лир
Спасибо.Надеюсь, что ты рада. Рад и я.Иначе мне пришлось бы развестисьС твоей покойной матерью, признав,Что я похоронил прелюбодейку.
(Кенту)
А, ты свободен? Подожди меня.
Кент уходит.
Регана, дочь моя, ты не поверишь,Как низко обошлась твоя сестраС твоим отцом. Она вонзила клюв,Как коршун, вот сюда, мне прямо в сердце.Мне больно говорить.
Регана
Сэр, успокойтесь.Я думаю, что вы скорей моглиПонять ее превратно, чем она —Забыть свой долг.