- Ты собираешься купить это здание для своего клуба? - с сомнением спросил Сорен.
- Черт возьми, да, - ответил Кингсли.
- Ты серьезно? - уточнила Блейз. Она была испугана и возбуждена. Возможно, он уговорит Блейз на анальный секс, много анального секса. Ему стоит чаще ходить на антицерковные крестовые походы.
- Убийственно серьезен, - заверил Кингсли. Он не мог оторвать взгляда от фотографии в газете. Все выглядело так, как он и мечтал. Он не испытывал этого ощущения судьбоносности, этой правильности в том, что делал, с того дня, когда впервые положил глаз на семнадцатилетнего Сорена, сидящего за роялем в часовне в штате Мэн двенадцать лет назад. Отель был его. Он принадлежал ему. И он мог закрыть церковь, совершив удачную сделку - прихлопнуть двух зайцев одним флоггером.
- Но торги уже состоялись, - заметила Блейз. - Теперь здание принадлежит церкви.
- Мне все равно. Я выкуплю его у них или украду. Но, прежде чем я сделаю то или другое, мне нужно узнать больше об этой церкви. Ты знаешь их? - спросил он Сорена.
- Слышал, - ответил Сорен. - То, что я слышал, безусловно, заставляет задуматься. Церковь политически активна - полноправный член Религиозных правых. Я твердо верю в разделение церкви и государства. Так лучше для государства. Лучше для церкви. Лучше для всех. Именно они, кажется, настроены превратить Америку в евангелическую христианскую теократию, которая, как ты можешь себе представить, относится к католикам не лучше, чем к язычникам подобным тебе.
- Ты должен спросить у Сэм о церкви, - добавила Блейз. - Это она показала мне статью в газете. Она все о них знает.
- Сэм? Кто такая Сэм? - спросил Кингсли.
- Сэм работает в клубе, - ответила Блейз. - В «Мёбиусе». В твоем «Мёбиусе»?
- Сэм. Она новенькая? - Он не мог представить бармена под именем Сэм.
- Она начала месяц назад.
- Почему ты знаешь это, а я - нет? - спросил Кингсли.
- Потому что ты не обращаешь внимания на клуб, кроме тех случаев, когда хочешь переспать с одной из танцовщиц.
- Может, ты и права. Итак, кто такая Сэм?
- Сэм новый главный бармен. И она потрясающая. Очень умная и смешная. У нее своя история с церковью Фуллера, плохая история.
- Насколько плохая?
- Она мне почти ничего не сказала, только то, что, если церковь Фуллера переезжает, переезжает и она. Что было бы печально, потому что она угощает меня бесплатными коктейлями.
- Потому что ты моя девушка? - спросил Кингсли. - Сабмиссив? Кто ты там еще?
- Нет, глупенький, - Блейз закатила глаза. - Потому что я нравлюсь ей.
- Нравишься ей?
Блейз уставилась и многозначительно посмотрела на него.
- Я. Нравлюсь. Ей.
- Кингсли, думаю, твоя бывшая девушка, в настоящее время сабмиссив, пытается сказать, что твой бармен лесбиянка.
- Почему ты еще в моем кабинете? - поинтересовался Кингсли.
- Ты вызвал меня, - напомнил ему Сорен.
- И когда ты начал делать то, о чем я просил?
- Обещаю, это больше не повторится, - ответил Сорен и встал. - Если ты больше не нуждаешься во мне в своем божественно вдохновленном стремлении построить самый большой БДСМ-клуб в мире, то мне нужно написать проповедь.
- Ступай, - разрешил ему Кингсли. - Ты сделал достаточно. Ты... - он указал на Блейз, - ты не уходи из дома. Я вернусь через несколько часов, и твое присутствие потребуется в моей постели.
- Куда ты идешь? - спросила Блейз, пока Кингсли снимал жакет со спинки кресла и шел к двери.
- В «Мёбиус», - ответил Кингсли. - Мне нужно соблазнить лесбиянку бармена.
Глава 13
Кингсли вошел в «Мёбуис» через парадную дверь, а не через черный вход, как обычно. Он хотел быть незаметным, а вход через дверь для персонала скомпрометировал бы его анонимность. Мужчина собрал волосы в хвост, и вместо костюма надел джинсы, черную футболку и черный пиджак. Сцена сверкала красными огнями и женской плотью, но он держал свой взгляд прикованным к бару.
Сначала он не заметил ее. В баре сегодня никто не работал, кроме худого парня с короткими взъерошенными волосами. Усевшись на табурет, Кингсли понял, что ошибся. Парень был девушкой. У нее были изящные женские черты, гладкая кожа, высокие скулы и прямой миниатюрный нос. Но она была одета как мужчина. На ней были прямые брюки в тонкую полоску, белая рубашка с закатанными рукавами до локтя и жилет тоже в тонкую полоску. И даже на туфлях были гетры.
- Что вам предложить? - спросила женщина, кладя перед ним салфетку.
- Информацию, - ответил Кингсли, пряча французский акцент. Тот сразу выдаст его личность.
- Информацию? Я здесь такое не подаю, - произнесла она с натянутой улыбкой.
- Только о твоей одежде. Где ты взяла этот костюм?
Она прищурилась на него.
- Хочешь знать, где я взяла костюм?
- Мне нравится твой костюм, - просто сказал он.
- Ты на что-то намекаешь?
- Только на то, что мне нравится твой костюм. - Кингсли заметил, что Сэм уже была в обороне. Несомненно, девушка неоднократно отвечала на неприятные вопросы о своей одежде, волосах, поле и ориентации.
- У меня есть портной, - ответила она. - И ты должен что-то заказать, если собираешься сидеть в баре.
- Бутылку шампанского.
- Целую бутылку? Ты что-то празднуешь?
- Пока нет, но планирую, - ответил Кингсли.
- Тогда поздравляю с твоим будущим, - сказала она и достала бутылку вина из холодильника под баром. - Шестьдесят за бутылку.
Он положил на стойку сотенную купюру и сказал оставить сдачу себе. Она с подозрением посмотрела на купюру.
- Ты из другого города? - поинтересовалась она.
- Это ты мне скажи.
- Ну, здесь, в Нью Йорке, стандартные чаевые за напиток - доллар.
- Я купил целую бутылку.
- Это шесть порций. Шесть долларов.
- Обычно я не настолько щедр. Тебе стоит взять деньги.
- Я не пользуюсь пьяными.
- Я трезв.
- И трезвыми тоже.
- Ты прямолинейна.
- Ты говоришь так, будто это плохо, - заметила Сэм.
- Это неудобно, но я не буду на тебя обижаться.
- Ты слишком добр, - ответила она. - Так откуда ты? Ты похож на грека, но по акценту не скажешь.
- Я...
- Сэм? У нас лед заканчивается. - Менеджер клуба, Мак, навис над баром. Прежде чем Мак заметил его, Кингсли отсел в тень, скрываясь от глаз. - Соберись.
- У нас полно льда.
- Иди и принеси сорокафутовый мешок.
- Это в два раза больше, чем нам нужно на сегодня.
- Хочешь вести себя как мужчина, тогда иди и принеси этот чертовый мешок льда, как мужчина.
- Ладно. С радостью. - Сэм натянула безупречную фальшивую улыбку и пошла в подсобку. Она вернулась несколькими секундами позже, неся огромный мешок льда.
- Хороший мальчик, - похвалил Мак, когда она открыла верхушку мешка и высыпала лед в холодильник. - Теперь можно говорить, что в этом костюме мужчина, но думаю, внутри тебя никогда не было ни одного мужчины.
Сэм схватила нож для колки льда из-под стойки. Глаза Мака мгновенно округлились. Сэм улыбнулась снова и ударила им по льду, раскалывая тот на осколки.
- Иисусе, зачем ты заставил меня снова нанять ее, Дюк? - спросил Мак бармена. - Ее? Его? Это?
- Пошел ты, Мак. Она лучший бармен в городе, - ответил Дюк, нагружая поднос напитками.
- Дюк и Бутч. Ну и парочка. Я скучаю по Джейсону.
- Все девчонки ненавидели Джейсона, - напомнил Дюк.
- Мне нравился Джейсон.
- Джейсон был сексуально озабоченным придурком, который обращался с девушками как с дерьмом, - ответил Сэм. - Холли была готова подать иск, судя по ее рассказам.
- А, Холли... - ответил Мак и повернулся на стуле к сцене. - Вот это настоящая женщина. - Он указал на Холли, которая была в одних черных стрингах и кожаных ботфортах. В этот момент ее колени были вокруг шеи мужчины, в котором Кингсли узнал младшего сына барона мафии. - Мужчины должны одеваться как мужчины, а женщины - как женщины. А одеваться они должны именно так.