Цандерс: «Но все же, ваше величество, принц Луитпольд – это честный мужчина».
Людвиг: «Да, это видно из того, что произошло. И даже если он этого не сделает, то его наследники сделают это».
К концу беседы Людвиг увлек жестом Цандерса в угол комнаты, где они были вне стороннего обозрения. Цандерс подумал, что Людвиг ему хочет сообщить что-то важное, но, помня об обещании, данном Гуддену, он попросил короля отпустить его. На лице Людвига заиграло мрачное выражение недоверия. Больше ничего не сказав, король жестом дал понять Цандерсу, что он свободен. После его ухода король твердыми шагами мерял комнату. Размышлял ли он о побеге? Собирался ли он выступить перед ландтагом в Мюнхене и вернуть свои законные права? Мы уже, к сожалению, этого никогда не узнаем.
Перед своим отъездом Цандерс вручил Людвигу бумаги, меню, распорядок дня. Король, просмотрев их, дал Цандерсу запечатанный конверт и попросил отнести его в Поссенхофен для императрицы Елизаветы. Цандерс согласился.
Что было в этом письме? К сожалению, тоже осталось загадкой. Скорее всего, это был последний крик о помощи.
Вскоре у Людвига состоялся также разговор с доктором Мюллером. В воспоминаниях доктор упоминал, что Людвиг встретил его стоя, осмотрел с головы до ног, но не выдержал долгого взгляда. Во время разговора он выказывал беспокойство и нервно ходил по комнате. Мюллеру их беседа напомнила игру в прятки между пациентом и врачом. Людвиг осведомлялся о том, где учился Мюллер, о его годах учебы в гимназии, о его проблемах со зрением, какими языками он владеет, расспрашивал о том, как проходит лечение брата принца Отто. Людвига не покидал страх за собственную жизнь, что ему могут причинить зло, и он неоднократно выражал эти мысли в разговоре с Мюллером. Приведем важные фрагменты их диалога.
Людвиг: «Да, все же это очень легко – подсыпать средство в суп человеку, чтобы он никогда не проснулся».
Мюллер не ответил.
Людвиг: «Что у вас есть из снотворных средств?»
Мюллер перечислил: «Есть целый ряд: опий, морфий, хлор-гидрат, ванна, омовение, гимнастические упражнения…»
Людвиг: «Вы останетесь всегда здесь?»
Мюллер: «Я буду ежемесячно чередоваться с моим коллегой».
Людвиг: «Кто это?»
Мюллер: «Никто не определен еще».
Людвиг: «Ну, тот будет знать уже средство, как увести меня незаметно из мира».
Мюллер: «Ваше величество, я могу ручаться за моего коллегу и за меня, наш долг врача – улучшать и излечивать, но не уничтожать».
Людвиг: «Да, я вам верю, но не другим».
В отличие от доктора Грашея, беседа с Людвигом произвела на Мюллера тягостное впечатление, в его понимании король не был здоров. Доктор покинул короля в 16 часов.
За чашкой кофе у доктора Гуддена вновь пошли разногласия с бароном Вашингтоном. Гудден вновь рекомендовал барону прогуливаться с королем наедине, без сопровождения охраны. Вашингтон возражал, что без надзирателей он не собирается совершать с Людвигом такие прогулки. Их беседа была прервана репортером из американской газеты, который наведался в Берг узнать, как прошла поездка короля Людвига из Нойшванштайна и как его самочувствие. Затем репортер задал вопрос: правда ли, что король появится в Мюнхене утром 14 июня? Удивленные Гудден и Вашингтон заявили, что это полный вздор, и поинтересовались, от кого репортер услышал об этом. Журналист ответил, что об этом он узнал от крестьян в Леони. Гудден и Вашингтон убедили репортера, что это неправда.
Можно это было бы принять за обычную пустую болтовню крестьян, однако есть еще свидетельство о том, что Людвиг собирался поехать в Мюнхен. Некий господин Айбль из Ной-бурга ехал со своей невестой в то воскресенье в Мюнхен. В поезде он встретил камердинера Людвига, с которым Айбль разговорился. Камердинер ему рассказал: «Я еду как раз из замка Берг. В замке большое волнение. В ходе событий происходят важные вещи. Сам король объяснил мне со всей определенностью: „Во вторник мы едем рано на шестерке коней в Мюнхен непосредственно к ландтагу. Кто будет нам противостоять, тот пострадает. Я хочу доказать, что я в полном разуме“. Камердинер добавил тогда: „Если кто-то утверждает о короле, что он сумасшедший, то он – сам безумец“».
Этим камердинером, по всей видимости, был Фридрих Швеглер. Согласно его воспоминаниям, он был одним из немногих служащих, которые поехали вслед за Людвигом из Нойшванштайна в Берг. И фразу «Если кто-то утверждает о короле, что он сумасшедший, то он – сам безумец» из рассказа Айбля Швеглер упоминал также и в своих воспоминаниях о короле.