Матиуш сидел на троне и стучал зубами от холода, а министры говорили ему, что происходит в его стране. Это было очень неприятно, потому что известия были невеселые.
Министр иностранных дел рассказывал, кто сердится и кто, наоборот, хочет дружить с их государством, и Матиуш почти ничего из этого не понимал.
Военный министр делал подсчет, сколько разрушено крепостей, сколько испорчено пушек, так что из них совсем нельзя стрелять, и сколько заболело солдат.
Министр путей сообщения заявлял, что нужно купить новые паровозы.
Министр просвещения жаловался, что дети плохо учатся, опаздывают в школу, что мальчики курят тайком и вырывают листы из тетрадок. Девочки обижаются и ссорятся, мальчики дерутся, бросаются камнями и бьют стекла.
А министр финансов все сердился, что нет денег, и говорил, что не хочет покупать ни новых пушек, ни новых машин, так как это слишком дорого стоит.
Потом Матиуш шел в парк и в течение часа мог бегать и играть. Но одному ему не очень-то было весело.
Поэтому он довольно охотно возвращался, чтобы сесть за уроки. Учился Матиуш хорошо, — он знал, что иначе трудно быть королем. Он очень скоро научился подписывать свое имя с очень длинным росчерком. Кроме того, он должен был учить французский и разные другие языки, чтобы иметь возможность разговаривать с другими королями, когда поедет к ним с визитом.
Матиуш учился бы еще охотней и лучше, если бы мог получать ответы на разные вопросы, которые приходили ему в голову.
Долгое время раздумывал Матиуш, можно ли изобрести такое увеличительное стекло, которое могло бы на расстоянии зажечь порох. Если бы Матиуш изобрел такое стекло, он объявил бы войну всем королям и накануне сражения взорвал бы все неприятельские пороховые погреба. Он выиграл бы войну, потому что только у него одного был бы порох. И тогда сразу стал бы великим королем, хотя он такой маленький. Но учитель, услышав об этом, только пожал плечами, скривился и ничего не ответил.
В другой раз Матиуш спросил, нельзя ли сделать так, чтобы отец, умирая, отдавал сыну свой ум. Отец Матиуша, Стефан Разумный, был очень умен. И вот теперь Матиуш сидит на том же самом троне и носит ту же самую корону, но должен с самого начала учиться всему и даже не знает, будет ли он когда-нибудь знать столько, сколько его отец. А так с короной и троном он получил бы храбрость от прадеда Павла Победителя, набожность от бабки и все знания отца.
Но и этот вопрос не встретил доброжелательного приема.
Долго, очень долго думал Матиуш, нельзя ли где-нибудь достать шапку-невидимку. Как бы это было хорошо: наденет Матиуш такую шапку и сможет всюду ходить, никто его не увидит. Сказал бы, что у него болит голова, ему позволили бы днем лежать в кровати, выспался бы хорошенько, а ночью надел бы шапку-невидимку и пошел в город, ходил бы по столице, осматривал витрины магазинов, пошел бы в театр.
Матиуш только раз был в театре на парадном представлении, когда еще папа и мама были живы, теперь ничего почти не помнит, так как был очень маленький, но знает, что было прекрасно.
Если бы у Матиуша была шапка-невидимка, он вышел бы из парка на королевский двор и познакомился с Фелеком. И по дворцу мог бы всюду ходить, пошел бы на кухню посмотреть, как готовятся кушанья, пошел бы в конюшню, к лошадям, в разные помещения, куда сейчас ему входить запрещено.
Может показаться странным, что королю так много запрещено. Так вот, должен вам сказать, что при королевских дворах очень строгий этикет. Этикет — это значит, что так всегда поступали короли, и новому королю нельзя делать иначе, потому что, если бы он хотел что-нибудь сделать иначе, он потерял бы честь и все перестали бы его бояться и уважать, так как это означало бы, что он не уважает своего великого отца-короля или деда и прадеда-короля. Если король хочет что-то сделать иначе, он должен спросить церемониймейстера, который следит за дворцовым этикетом и знает, что в таких случаях делали короли.