— Но я не делал этого, — повторил Исмаэль, в ужасе разглядывая фотографии.
— Вот ты сказал, что вы стерилизуете инструменты после употребления. — Макс посмотрел на Исмаэля. — Кто это «вы»? У тебя есть сообщник? Или ты собираешься косить на суде под временную невменяемость?
Исмаэль покачал головой:
— Предъявите мне обвинение или отпустите. Если предъявите, я их все отвергну и предъявлю обвинения вам. В незаконном аресте. Нанесении морального и материального ущерба.
Макс посмотрел ему в глаза.
— Ты забыл самое главное — жалобу на жестокое обращение.
Исмаэль не смог выдержать взгляда.
— Как ты считаешь, — спросил Макс, — чем знаменита Флорида, кроме аллигаторов, солнца, «Диснейпарка», девушек в бикини и преступности, которая уже выросла до небес?
— Не знаю. — Исмаэль пожал плечами.
— В вопросе нет подвоха. Подумай.
На лбу и висках Исмаэля скопились капельки пота. И на носу, большом, как клюв попугая.
— Апельсинами? — предположил он.
— Совершенно верно, — удовлетворенно проговорил Макс. — Апельсинами. Они здесь очень хороши. Великолепный источник витамина С. Уверен, тебе это известно. Ты любишь апельсины?
— Не очень.
— А я люблю. И мой напарник тоже. Мы даже сюда принесли несколько.
Джо протянул ему пакет. Макс вынул один за другим восемь больших, зрелых флоридских апельсинов. Положил на каждую фотографию, последний задержал в руке.
— Доктора об апельсинах не все знают. Оказывается, апельсины могут причинить человеку огромный вред. Вот видишь, их здесь восемь. И когда я положу апельсины обратно в пакет, — он медленно отправил фрукты в пакет один за другим, — то получу смертельное оружие. Ты слышал о трюке с телефонной книгой, который копы проделывают при допросах? Если лупить ею по торсу человека, то боль будет ужасная, а следов не останется. Понимаешь? Очень удобно. Примерно тот же принцип и с апельсинами, только круче. — Макс завязал пакет. — От телефонной книги всего лишь больно, а тут, если я тебя ударю — сильно — пакетом с флоридскими отборными, твои внутренности превратятся в месиво. И никакие доктора не помогут. Почки, печень, селезенка, желудок, мочевой пузырь начнут кровоточить. Умирать ты будешь несколько дней, они покажутся тебе вечностью, потому что страдать придется каждую секунду. Писать, какать и рвать ты будешь исключительно кровью. Очень скверно. Я не желал бы такого никому… кроме подонка, который расчленил эту девушку.
Макс подал знак Джо. Тот отсоединил наручник Исмаэля, схватил его за плечи и поднял на ноги, будто тот был сделан из пакли. Макс подошел.
— Пожалуйста, не надо! — взмолился Исмаэль.
Макс взмахнул пакетом и намеренно промахнулся.
— Вот черт! Старею, что ли?
Он смерил взглядом Исмаэля, нацелился на живот, шагнул назад, размахнулся и…
— Дайте мне еще раз посмотреть фотографии!
Макс кивнул Джо:
— Посади его обратно.
Сэм Исмаэль внимательно рассмотрел фотографию с отрубленной головой.
— Ты ее знаешь? — произнес Макс.
— Это… это Риски, — заикаясь, ответил Исмаэль. — Я… я… не узнал ее вначале… Она… она… проститутка. Но послушайте, я этого не делал. Клянусь.
— А кто? — спросил Макс.
Исмаэль глубоко вздохнул и устремил на Макса взгляд человека, который только что осознал, что под ним разверзлась земля и на голову начал обрушиваться потолок.
— Кармин. Скорее всего Кармин. Он работал в магазине.
— Кармин Десамур? — уточнил Макс.
— Да.
— Сын Эвы Десамур?
Исмаэль кивнул.
— Так он же сутенер. Что он делал в твоем магазине?
— Кармин… сменил работу.
Джо рассмеялся:
— Его повысили?
— Нет. Наоборот.
— А Риски одна из его девушек? — Макс постучал пальцем по фотографии.
— Да. Он был должен ей деньги.
— Должен? — усмехнулся Макс. — Ничего себе сутенер.
— Да никакой он не сутенер, — с горечью проговорил Сэм. — И не убийца. Наверняка произошел несчастный случай, и он испугался.
— Настолько испугался, что взялся расчленять труп?..
Макс поставил пакет с апельсинами на пол и посмотрел на Джо. Они выработали тактику в машине, по дороге сюда. Пока все шло по плану. Сбить Исмаэля с толку, вынудить назвать одно имя, а затем прижать по-настоящему и выдавить остальное. Джо едва заметно кивнул — Исмаэль треснул, готов сломаться.
Но получилось иначе. Неожиданно Сэм Исмаэль успокоился. Страха в глазах больше не было. Он откинулся на спинку стула и улыбнулся.