Макс посмотрел на море.
— А что будет с Мариселой Крус?
— С кем?
— Ну, с той девушкой-«мулом», которая согласилась свидетельствовать против Гроссфельда.
— А что с ней? Сядет в тюрьму, как положено.
— Но я ей обещал…
— Мало ли что обещал. Теперь обстоятельства изменились.
— А ее ребенок? — Макс растоптал окурок.
— Ребенка передадут в приют или усыновят. Для него вообще все сложится прекрасно. Ты хотел бы родиться и вырасти в Колумбии? Лично я — нет.
— А нельзя иначе? — с горечью спросил Макс. — Просто ее депортировать.
— Это не в моей власти.
— Ложь!
Ярость Макса ошеломила Элдона, но лишь на мгновение.
— Знаешь, что будет, если мы отправим девушку домой? Она вернется следующим рейсом. А потом, вероятно, станет возить с собой младенца. Ты знаешь, что они для перевозки кокаина используют младенцев?
— Ладно, не будем больше об этом говорить, — произнес Макс. — В общем, это дело я вести больше не собираюсь.
— Что? — Лицо Элдона напряглось.
— Ты меня слышал. — Макс посмотрел ему в глаза.
Элдон покачал головой:
— Ты будешь вести дело!
— Тогда я вообще увольняюсь из полиции.
— Даже не вздумай! — прорычал Элдон.
— Посмотри, как я буду это делать, — холодно промолвил Макс и повернулся, чтобы уйти.
Элдон схватил его за плечи и развернул так быстро, что тот потерял равновесие и покачнулся, сигареты и зажигалка выпали из нагрудного кармана.
— А теперь слушай! — Элдон весь кипел, лицо раскраснелось, глаза сделались маленькими и свирепыми, бородавка стала лиловой. Он наставил указательный палец в лицо Макса. — Командую здесь я. А ты мой подчиненный. Я один решаю, кому оставаться, а кому уходить. Больше никто. И ты пойдешь туда, куда я велю. Но если ты настаиваешь, чтобы уйти из полиции, Макс, ладно, убирайся. Только забери с собой Листона. А я уж позабочусь, чтобы он знал, что жизнь ему испортил его надменный напарник из-за какой-то латинской девки-«мула». И нечего с ней церемониться. Она нарушила наши законы. И отправится в нашу тюрьму. Все, разговор закончен. Ты понял?
Макс молчал. Толстые, переплетенные, как клубок змей, вены на мускулистой шее Элдона напряглись, лицо сделалось свекольно-красным. Макс не видел его таким взбешенным с боксерских времен.
— Я не расслышал, что ты сказал? — Элдон приблизил лицо к лицу Макса.
— Я понял, Элдон. — Макс шагнул назад, чувствуя себя разбитым.
В старые времена, когда Элдон был его тренером, он использовал для достижения результата два подхода. Если Макс терял уверенность в своих силах, Элдон терпеливо, по-дружески подбадривал. Если же он терял кураж, то получал мощный публичный словесный разнос. Элдон настолько хорошо изучил его, что точно знал, какие кнопки когда нажать и насколько сильно.
— Я понял! — Макс повысил голос, сдерживая себя, чтобы снова не разозлиться.
— Хорошо. — Элдон постоял с минуту, сердито глядя на Макса, убеждаясь, насколько безоговорочно капитулировал его питомец. И сменил гнев на милость. Улыбнулся, обнял Макса за плечи и повел к краю крыши. — Ничего, небольшая размолвка всегда оздоровляет. Помогает выпустить пар. Думаешь, мы с Эйбом всегда ладили? Нет. Знаешь почему? Потому что Эйб был слишком крутой со своими. Обращался с ними жестче, чем любой патрульный коп-куклуксклановец. При допросах негров почти всегда пускал в ход дубинку, чтобы запугать. А эта штуковина была у него налита свинцом. От костей ничего не оставалось. А как он называл эту дубинку? «Глушитель ниггеров». Можешь представить? Эйб был великий коп, один из лучших, с каким я когда-либо работал. Но иногда в попытках доказать, что он не совсем черный, Эйб заходил слишком далеко. Ему очень хотелось выглядеть таким, как мы. Ты бы послушал, что он говорил, когда мы спорили. Закрыть глаза, так можно было поклясться, что это выступает какой-то расист-южанин.
Макс много раз слышал рассказы об Эйбе, но сам Эйб о своем прошлом никогда не распространялся. Джо презирал его, называя ренегатом, предателем, — и это были самые мягкие выражения.
Элдон глубоко вдохнул густой застоялый воздух, выдохнул и посмотрел на Макса.
— Я люблю этот чертов город, а ты? — Его тон стал теплым.
Макс пожал плечами. Хорошо бы Элдон убрал с плеча свою лапу.
— Нормальный.
— Нормальный, считаешь? — Элдон рассмеялся. — Ты, Макс, здесь, в Майами, родился и вырос. А я-то нездешний. Впервые я увидел этот город, когда мне было десять лет. Приехал с папой, Элдоном Бернсом-старшим. Он служил шерифом в Миссисипи. Задержал беглого преступника, которого разыскивала полиция Майами. Повез сюда. Тот парень ехал на заднем сиденье, а впереди я с отцом. Передали, значит, мы парня полиции и отправились в Майами-Бич. Я влюбился в эти места с первого взгляда. Красота! Пляж, море, отели в стиле ар-деко. Тогда все выглядело очень стильно, не такая мусорная свалка, как сейчас. Мне они казались маленькими дворцами, где жили короли и королевы. Я решил, что когда вырасту, то стану шерифом Майами. И вот взгляни на меня сейчас.