— Третье июня.
— Этим трупам более месяца. Думаю, их убили двадцать шестого апреля.
Пролежавшие пять недель мертвецы уже прошли стадию раздувания, и внутри у них все превратилось в жидкость. На торсах образовались лужи блестящей полупрозрачной слизи, смешанной с частицами засохшей черной крови. Кожа с костей слезла, превратилась в серо-зеленую кашицу. Над каждым мертвецом витало собственное облако мясных мух.
Джо решил, что женщина с пепельными волосами — Рут Кажюсте, а человек в метре от нее — Совер Кенскофф. Девочку в красном с белым клетчатом платье, которая лежала лицом вниз, он вначале принял за Кристал Таино, но затем понял, что это неизвестная девочка-подросток.
Рут Кажюсте застрелили в лоб. Во входном отверстии устроили гнездо извивающиеся желтоватые личинки мясных мух. Она лежала в углу на спине, сложив руки на груди. Макс и Джо пришли к выводу, что ее скорее всего убили первой. Вряд ли она успела осознать, что пулю в голову ей всаживает собственный сын, Жан Ассад.
А вот Совер, видимо, сообразил, что происходит, и попытался сопротивляться. У него в правой руке был зажат серебристый револьвер тридцать восьмого калибра. Но предохранитель он не успел снять. Жан пустил в него три пули — в плечо, грудь и в левый глаз. Последняя пуля разнесла Соверу череп и расплескала содержимое по стене сзади. Он тоже лежал на спине.
Кровавый след, тянувшийся от двери до головы девочки, свидетельствовал, что ее труп позднее перетащили. Ее застрелили в затылок, почти в упор.
— Никто не слышал выстрелов, — произнес Джо.
— Наверное, у него был глушитель, — предположил Макс. Ничего иного тут придумать было нельзя. Дом располагался в середине ряда однотипных одноэтажных, расстояние между ними не превышало пятнадцати метров. А стены в таких домах очень тонкие.
Макс оглядел место преступления. Ему показалось, что он заметил в трупах нечто странное, но теперь никак не мог найти, что именно.
В середине комнаты лежали Нептун Перо и Кристал Таино. Правая нога Нептуна переброшена через ноги Кристал. Раздутыми, сгнившими пальцами правой руки он крепко держал пальцы левой руки Кристал, а его взорванная голова — пуля попала точно в висок — склонилась к ее шее. Жуткая сцена — ласка после смерти. Кристал лежала лицом вниз, ее застрелили в затылок.
Макс долго смотрел на них, не в силах отвести взгляд. Настолько трогательным и нежным казалось ему это прощание.
— Нептун даже не пытался убежать или сопротивляться, — проговорил он. — Просто лег и сжал ее руку. Он не мог жить без нее, но ему удалось умереть с ней. Они заслуживают отмщения.
— Ведь именно поэтому мы с тобой здесь, верно? — промолвил Джо. Он удивленно разглядывал Макса, увидев в нем совершенно новое качество.
Им приходилось становиться свидетелями картин много хуже. Ведь здесь произошло сравнительно чистое убийство, жертвы перед смертью практически не страдали. Их не пытали, не отрезали конечности. Но в иных случаях Макс работал спокойно, даже не морщился. Единственное, что его расстраивало, — дети. Но такое переживали почти все копы. Некоторые злились, другие плакали, третьи просто не могли выполнять свою работу. Макс из первой категории. Но вот таким, как сейчас, Джо видел его впервые. Макс горевал, словно был лично знаком с убитыми. Может, новая девушка, с которой он начал встречаться, открыла в нем эмоциональную сторону? Макс влюбился в нее? Он почти ничего о ней не рассказывал, что для него необычно. Не сообщил даже Джо, как ее зовут.
На полу рядом с трупами были разбросаны стреляные гильзы. Убийца перезаряжал оружие. Джо положил две гильзы в пакет, остальные оставил криминалистам.
В ванной комнате жуткий кавардак. Обломки кафельных плиток, повсюду пятна крови. В Мадлен Кажюсте стреляли по меньшей мере пять раз в торс и один раз в правую руку. Дверь ванной комнаты крепко заперта изнутри.
В распахнутое окно виднелись лужайка, кусты роз и пальма.
Макс заметил частички белой материи, прилипшие к расщепленному краю наружного подоконника. Он отцепил одну и показал Джо.
— Ты говорил, у нее был маленький ребенок. Думаю, она выбросила его из окна. Когда началась стрельба, она побежала сюда, заперла дверь, пыталась спрятать ребенка от пуль. Наверное, кричала, звала на помощь. Но они взяли ребенка. Давай посмотрим, что в остальных комнатах.
Джо зашел в кухню. В раковине навалены тарелки с засохшими объедками, в большой вазе на стойке сгнили и высохли фрукты. В холодильнике пусто.
Макс заглянул в спальни. Рут Кажюсте обитала в ближней к ванной комнате. Двуспальная кровать, на тумбочке Библия и механический будильник. На окнах решетки, шторы задернуты. Рядом спальня девочки-подростка. Ее звали Фарра Кэрролл. Ей было пятнадцать лет. Макс нашел ее гаитянский паспорт и обратный билет на самолет на пятое июня. Через два дня родители ждут дочь дома. На прикроватной тумбочке стояла фотография, снятая в «Диснейленде»: Фарра, Рут и Микки-Маус. Девочка поддерживала в комнате образцовый порядок.