— Чем могу помочь, сэр? — спросил коп у Кармина.
— Нет, я просто…
— Зачем вы выдаете себя за полицейского? — Коп держал в руке жетон Кармина.
«Как он у него оказался? Я ведь дал жетон посмотреть Джанет».
— Эта жестянка такая же подлинная, как трехдолларовая купюра. И я вынужден вас за это…
Кармин заметил, что у копа на поясе нет кобуры с пистолетом. Он шагнул назад и выхватил свой револьвер. Девушка за стойкой вскрикнула.
— Жетон фальшивый. А вот эта штука — нет! Так что отвали! — Кармин наставил в грудь копа револьвер.
Тот не пошевелился.
— Я не шучу! — Дрожащей рукой Кармин взвел курок.
— Не связывайся с ним, Тимоти! — взмолилась Джанет. — Уйди.
Коп отступил.
— Нет… уходи совсем! — велел Кармин.
Коп не испугался, а вот эти поганки — да. Это слегка воодушевило Кармина.
— Бросай мне жетон!
Коп замахнулся. В глаза Кармину ударил солнечный зайчик. В следующее мгновение коп схватил его за руку и начал заламывать, пытаясь вырвать револьвер. Кармин спустил курок. Коп громко вскрикнул и упал на спину. В зале поднялся крик. Все девушки опустились на колени. На полу появилась кровь, у ноги копа. Пуля каким-то образом попала туда. Кармин увидел, что кровь хлещет из дыры в середине подошвы ботинка. Коп корчился в конвульсиях.
Кармин схватил жетон и выбежал из салона.
35
— Ты не хочешь рассказать, почему у тебя такая вытянутая физиономия? — спросила Сандра.
— Работа, — ответил Макс.
— Я догадалась. Так в чем дело?
Макс отрицательно покачал головой. Только вчера они с Джо побывали в доме Рут Кажюсте. Он закрывал глаза и видел переплетенные пальцы Нептуна и Кристал. Потом он узнал, что врачам, чтобы их разделить, пришлось воспользоваться пилой.
Они сидели в кафе «Дино» на площади Флэглер. Заняли один из столиков, выставленных на тротуар. В зале стояли два длинных ряда широких кабинок с малиновыми кожаными сиденьями, а стены покрывали постеры и фотографии Дина Мартина в разные годы. Пьяный молодой, пьяный пожилой, со смешной гримасой, в костюме ковбоя, поет у микрофона. В музыкальном автомате, старом, но исправном, имелись только его записи.
Сандра взяла себе слоистый стейк из тунца с рисом и свежий апельсиновый сок. Макс еще не отошел от вчерашнего, так что налегал на кофе и сигареты.
— Даже в общих чертах не расскажешь?
— Зачем тебе, Сандра?
Она отодвинула тарелку в сторону.
— А если мне это надо?
— Все равно не стану рассказывать.
Ему очень хотелось рассказать. Сандра, видимо, действительно хотела знать, и ее прекрасные внимательные глаза свидетельствовали о том, что она прирожденная слушательница. Из тех, кто внимательно следит за повествованием, а не ждет момента, когда можно будет заговорить самой.
— Все копы так себя ведут? Молчат.
— Большинство, наверное, да. У нас в полиции самый высокий процент разводов по стране.
— И это нормально?
— Нет, но таково положение вещей.
— Странно, — усмехнулась Сандра.
Макс пожал плечами.
— Со своими бывшими девушками ты когда-нибудь говорил о работе?
— Нет. Если бы говорил, они бы слиняли еще раньше.
— Очевидно, — улыбнулась Сандра.
— А ты забавная.
— Сегодня у меня хорошее настроение. Не знаю почему. — Она озорно подмигнула, и у Макса потеплело на сердце.
Он очень обрадовался, когда Сандра позвонила утром. И свидание у них получилось самое раскованное из всех, какие были. Макс отбросил сдержанность, позволил ей увидеть себя таким, какой он есть на самом деле. Не стал прикидываться, что-то изображать.
Сандра была в деловом костюме — светло-синей блузке с короткими рукавами, расстегнутой на шее, коричневой юбке до колен в тонкую полоску и коричневых туфлях на высоком каблуке, с синими цветочками по бокам. На шее висела цепочка из белого золота, в ушах серьги в виде распятия. Консервативно и стильно одновременно. И очень ей шло. Красивая, как всегда, хотя почти без макияжа. И вообще с каждым разом Сандра казалась Максу еще красивее.
— Смотри-ка, а ты посветлел. Слава Богу! Тебе известно, что для улыбки человеку требуется меньше мускульных усилий, чем для нахмуривания?
— Неужели?
— Я прочитала в одной книжке.
— Ты много читаешь?
— Да. Я из тех людей, которые если чем-то заинтересуются, то стремятся прочитать все, что возможно. А ты что-нибудь читаешь?
— Нет. Во-первых, нет времени, а во-вторых, книги меня не очень захватывают.