'Глубокоуважаемый Иван Иванович!
Сим спешу сообщить, что…'
Дальше читать не стал. Понял, что письмо адресовано Ползунову. Молодец Александра! Времени даром не теряет. Впрочем, в способностях сестёр Урюпиных я никогда не сомневался — почему, собственно, и пришёл.
Выслушав задание, сёстры округлили глаза.
— Но, Владимир Всеволодович…
— Спокойно, дамы. Режиссуру беру на себя. Всё, что нужно от вас — юридическое сопровождение. Кто готов?
Глава 6
— Я обещала Митеньке и Варе, что мы пообедаем вместе, — смущенно отводя глаза, пробормотала Евгения.
Александра улыбнулась.
— Оставайся. Мы с Владимиром Всеволодовичем в некотором роде уже сработались.
Так оно и было. По крайней мере, переносам Знаком Александра уже не удивлялась. А по части обнимашек, необходимых для выполнения переноса, с самого начала ничего не имела против.
Выбираясь из сухого фонтана в Смоленске, я подал Александре руку. Кивнул знакомому охотнику, направляющемуся к фонтану. Тот проводил Александру обалделым взглядом — нечасто нас, охотников, баловали вниманием благородные барышни.
Я поймал извозчика. В том, что нужный адрес он знает, не сомневался, и оказался прав.
— Пожалуйте, — остановив карету, показал извозчик.
Я подошёл к воротам. Трости, чтобы постучать, как положено аристократу, у меня не было. Выдернул из ножен кинжал и побарабанил рукоятью.
— Чего изволите? — подоспевший привратник посмотрел на кинжал в моей руке с опаской.
— Я к господину Головину. Он дома?
— Дома, да-с… Изволите подать визитку?
Да чтоб тебя! Сто раз ведь уже заказать собирался.
— Нету. В другой куртке забыл. Скажи: прибыл граф Владимир Всеволодович Давыдов.
— Давы-ыдов⁈ — ахнул привратник. И бросился открывать ворота. — Пожалуйте, пожалуйте! Немедленно доложим!
Александра посмотрела на меня с удивлением.
— А я отчего-то решила, что вы не знакомы с хозяином.
— Я и не знаком.
— А почему же тогда?..
Я пожал плечами.
Нас проводили в гостиную и предложили располагаться. Дом был приличных размеров. Скорее даже, дворец, а не дом, не меньше обломовского.
Анфилады комнат, узорчатый паркет из ценных пород дерева, хрусталь, зеркала, картины в золочёных рамах, напольные вазы, камин, отделанный мрамором — в общем, если бы моей целью было проверить, действительно ли Катерина Матвеевна самая богатая невеста в Смоленске, сейчас исчезли бы последние сомнения. Хорошо, что не это было моей целью, и на приданое Катерины Матвеевны я не претендовал. Хотя всё равно взгрустнул — не люблю, когда добро по дури разбазаривают.
— Владимир Всеволодович!
Матвей Головин спешил мне навстречу с распростертыми объятиями. До сих пор меня столь радушно приветствовал единственный человек в мире, портной Яков Соломонович Брейгель. Но если Брейгель внутренним взором видел на моём месте денежный мешок и радовался ему, то Матвей Головин — самому факту моего существования. Мое присутствие и впрямь доставляло ему искреннюю радость.
Он схватил меня за руку, энергично затряс.
— Бесконечно рад приветствовать, многоуважаемый Владимир Всеволодович! Очень, очень много о вас слышал!
Я представил Александру. Пока Головин отдавал распоряжения относительно чая, кофе и прочего, присмотрелся к хозяину дома. И вынес окончательный диагноз: солнечный звездодуй.
— Что-что? — переспросила Александра.
Видимо, последние слова я проворчал вслух.
— Да есть такие ребята, солнечные звездодуи. Светящиеся, порхающие, готовые восторгаться каждым пуком каждой птички и каждым каком каждой бабочки. У молоденьких девушек, вроде Катерины Матвеевны, это смотрится мило, у дяденек, переваливших за полтос — печально. Мужчина в принципе может себе позволить быть солнечным звездодуем в единственном случае: если у него за спиной стоит жена и взмахами волшебной скалки разгоняет все проблемы. Но здесь, как понимаю, не тот случай.
— Вы, Владимир Всеволодович, говорите загадками.
— Ничего. Скоро всё станет предельно ясно, обещаю.
— Итак, друг мой! — Матвей Головин опустился в кресло и устремил на меня восторженный взгляд. — Рассказывайте! Рассказывайте же скорее. Катенька столько о вас говорила, мне так не терпится узнать вас получше! Очень жаль, что моя супруга поехала к обедне. Она тоже была бы счастлива с вами познакомиться.
Счастлива? Хм-м, ну окей. Сам напросился. Давай знакомиться.
— Вам, вероятно, известно, что я охотник?