— Да я за минуту до этого приехал, — не моргнув глазом, соврал Захар. Ну, ясное дело. Не с Марфей же кувыркался у неё в комнате. — Как услыхал, в чём дело, так сразу сказал — надо в Давыдово ехать! Уж туда Троекурову точно хода нет. Владимир ему последний раз так по рогам дал, что еле жив остался.
— Ай, молодец! — похвалил я. — Троекуров ещё даже никуда не рыпался, а ты уже ко мне, молодому холостяку, незамужнюю барышню домой притащил. Троекуров, может, свататься ещё и не полезет. Он без папашиной воли шагу шагнуть не смеет, а папаше пока вот вообще не до жениховства. Зато Катерине Матвеевне, когда вернётся, дома скандал закатят — только в путь.
— Ой, — пробормотал Захар.
— Вот тебе и «ой»! Это у вас с Марфой свободная любовь; секс-наркотики-рок-н-ролл. А людям, отягощённым аристократическим званием, над каждым шагом думать надо. Особенно если ты незамужняя барышня. Там вообще этих правил приличия столько, что запоминать — дураком станешь.
— Ах, — сказала побледневшая Катерина Матвеевна. До которой, видимо, тоже дошло.
Я развёл руками.
— Ну, блин. Сорян. Не я выдумал.
— И что же нам теперь делать?
Ответить я не успел.
— Владимир! — заорали из дома.
Я услышал торопливый стук сапог по лестнице. Кто-то поспешно спускался из моей башни вниз.
Я распахнул дверь. И едва не столкнулся с Прохором.
— Филька, гад! — выпалил он.
— Что?
— Догадался! Взять себя не даёт. Как увидал, что я иду, так заперся в избе, да шарашит оттуда Мечом да Ударами.
Глава 14
— А почему же он Знаком не смылся подальше? Если догадался?
— Того не ведаю. Он будто помешался, меня едва не убил. И орёт: давай, мол, веди ещё охотников! Добрая охота получится! И ржёт, как полоумный.
— А ранг у него какой?
— У Фильки-то? Витязь.
— И ты, Пятидесятник, с ним не справился? Меня на помощь зовёшь?
— Дак он не один там! Избу медведи окружили, чёрт их знает, откуда взялись! Говорю же, едва ноги унёс.
Я присвистнул.
— И сколько там медведей?
— Было шестеро, одного я убил. Но сейчас, пока за тобой побежал, может, и ещё появились. Как на нас упыри тогда полезли, помнишь?
Я помнил, конечно. Забудешь такое.
— Ясно… Так. Захар, приготовься! Сейчас Прохор меня перенесёт, и я тут же за тобой вернусь. Катерина Матвеевна, вам принесут перо и бумагу. Напишите две записки следующего содержания: «Срочно жду у дома Фильки!» Отнесёшь одну записку Егору, другую Земляне, — это я сказал соколу.
Тот понятливо курлыкнул. Перепорхнул с моего плеча на стол и уселся перед обалдевшей Катериной Матвеевной.
— Идём? — я повернулся к Прохору.
Тот кивнул. Я положил руку Прохору на плечо и приготовился исчезнуть вместе с ним.
Прохор прикрыл глаза — многие охотники так делали, мысленно изображая Знак. Но ничего не произошло.
Прохор пожал плечами, вытащил меч. Нацарапал Знак на досках пола. И снова — хоть бы что.
Прохор длинно, заковыристо выругался.
— Филька, гад! Знак мой, видать, отыскал да потёр!
— Зачем? Если он сам сказал — приводи ещё охотников? Ему ведь, получается, кости наши нужны.
— Известно зачем. Чтоб добирались подольше да измотались в дороге. А он — свеженький… Хитёр, тварюга!
— Да уж. Вот именно, что тварюга. Далеко отсюда его деревня?
— Прилично. Тридцать вёрст.
Захар присвистнул.
— Карету запрягать? Али верхами поскачем?
— Верхами? — меня осенило. — А ну, погоди!
Я бросился в сторону конюшни.
— Значит, говоришь, скакать можешь быстрее, чем сокол летает?
Кобыла по кличке Тварь, с наслаждением поглощающая обрезки мяса, подняла на меня голову.
— Ну, допустим, могу. — И тут же спохватилась: — А ты с какой целью интересуешься?
— Жарко стало. Проветриться хочу.
С этими словами я накинул кобыле на шею висящую на гвозде верёвку-амулет.
— Э, э! Ты что делаешь? Мы так не догова…
— Ты ведь хочешь, чтобы я твоим хозяином стал? А раз хочешь, не фиг выступать. Вперёд!
Мои домашние меня верхом на Твари уже наблюдали, не очень удивились. А вот Катерина Матвеевна пришла в полный восторг. Вскочила и даже в ладоши захлопала.
— Владимир Всеволодович! Где вы раздобыли такое чудо?
Кобыла, услышав, что она — чудо, от удовольствия встала на дыбы. Подтвердила:
— Нутк, ёптыть! Чудо и есть! Слыхал, мешок с перьями?