— Нет. Супруги могут развестись.
Я моргнула несколько раз, мой мозг начал закипать.
— Ты и правда не знала? — спросил он.
— Нет. Я,правда, правда не знала.
Но это до чертиков пугало.
— Этим клеймом Кинг показал, что ты — его.
— Ну да, я знаю, в качестве его собственности, — возразила я, стараясь избежать скользкой дорожки, на которую я боялась ступить.
— Нет. Это значит, что ты самое дорогое из того, что у него есть. Это значит, что он выбрал тебя… — Джастин откашлялся — … для себя.
Я чувствовала, как мое давление резко упало.
— В смысле?
— Это как будто… — он подбирал слова, — … ты замужем, но единственный вариант разойтись — умереть.
— Что? Это невозможно! Он не… мы не… я имею в виду, он бы сказал мне, — я тут же прервала эту нелепую мысль. — Женаты?
— Женаты — не подходящее слово. Это похоже на крайнюю степень собственности. Члены клуба имеют право запретить другим приближаться к одному человеку. Большинство из них выбирают того, кого они любят или по крайней мере хотят. Судьба. Романтика.
Что? Этого не может быть. Он просто… не мог.
— Откуда ты все это знаешь?
Джастин на мгновение заколебался.
— Я… эээ… однажды приходил домой к Вауну. Увидел там женщину с татуировкой и спросил о ней. Ее татуировкой была буква «В».
Я хотела остановить время, потому что в этот момент я чувствовала чрезвычайную жалость к этой женщине, ведь не могло быть в этом мире худшей судьбы, кроме той, в которой ты принадлежишь Вауну. Однако мой разум был слишком занят, справляясь с собственными эмоциями. Кинг заклеймил меня и не просто как свою собственность. Он заклеймил меня как свою… свою… я даже не знаю, как это назвать.
— Я на это не соглашалась! — напрасно протестовала я. — Он ничего мне не сказал.
— Посмотри на этого парня, Миа. Ты думаешь, он или любой другой в этом клубе будет спрашивать разрешения?
— Нет. Я видела, как Кинг занимается сексом с первой встречной.
Вернее, я не видела, как он занимается с ней сексом, но он занимался. И Кинг за это даже не извинился. Не то, чтобы я ждала извинений, ведь мы не были парой. Но самым странным было то, что эта женщина была похожа на меня, и я могла поклясться, что он хотел, чтобы я увидела их вместе, хотел заставить меня ревновать.
Джастин покачал головой.
— Только заклейменный человек должен быть моногамным, Миа. Это он владеет тобой, а не наоборот.
Божечки! Я закрыла рот ладонью. Кинг действительно думал, что сможет так мной обладать? Как его эксклюзивной секс-игрушкой, с которой он может делать все, что ему нравится? И еще оставалась проблема, заключающаяся в том, что с помощью татуировки он мог выследить меня в любое время. Так же с ее помощью он мог управлять мной как безмозглым роботом, просто положив на нее свою руку.
— Женщина ничего не говорила о… — я сглотнула, понимая, как глупо это прозвучит, — … о способностях ее татуировки или о том, как ее удалить?
Джастин как-то забавно на меня посмотрел.
— Нет, — он неуверенно покачал головой — У татуировки нет никаких способностей. Почему ты спрашиваешь?
— Ты уверен? Ты спрашивал ее?
— Нет, Миа. Но насколько я видел, это была просто татуировка. Больше ничего. Ты имеешь в виду, у твоей… есть?
— Да. Но исключительно для него.
Я закрыла лицо и застонала, складывая все вместе. Когда Кинг и я отправились в Паленке на поиски Джастина, он заманил меня к древнему храму Майя. Едва не умерев от страха, я потеряла сознание. И проснувшись на следующее утро, обнаружила татуировку на своем запястье. Да, ублюдок сделал это, пока я была в отключке. Затем он сказал, что «позаимствовал» у Храма какую-то энергию, чтобы открыть мои способности Провидца и заклеймить меня. Но, конечно, это была очередная полуправда Кинга. Он не просто меня пометил, он как-то связал нас через татуировку. И теперь до меня дошел полный смысл произошедшего. Кинг совершил какой-то жуткий брачный ритуал Десятого клуба и по-своему его усовершенствовал. Черт! Ублюдок даже угостил меня той ночью шампанским, прежде чем мы уехали.
Потом я начала думать о других странных вещах, которые он говорил. Как однажды он признался, что хотел меня, что готов был ждать, будто бы у него в запасе все время мира. Он сказал так, потому что был уверен в этом. Зачем была нужна спешка, если он уже владел мной и рассматривал меня в качестве своей персональной сексуальной шахматной фигуры?
С моей стороны было глупо полагать, что его действия — спасение моей матери и моего брата — были признаками истинного сострадания. Этот человек просто манипулировал мной, желая увидеть, сможет ли он меня завоевать. Ведь это было постоянной задачей для членов Десятого клуба, не так ли? Кинг не был исключением.