— Я не твоя Кинг. И тебе не стоило разбазаривать на меня свое драгоценное клеймо, — голова сразу же закружилась, и чувство что меня вот-вот вырвет усилилось.
В своей голове я слышала Кинга, кричащего на меня, говорившего мне открыть глаза и перестать бороться с реальностью.
Я добежала до кухни и зависла над раковиной, чувствуя, что меня сейчас вырвет, но ничего не вышло. Вероятно, потому что я не ела со вчерашнего дня. На самом деле я вообще не очень хорошо питалась последние полтора месяца, потеряла семь килограмм и стала седьмого размера, но этот способ похудеть меня не радовал. Я открыла холодильник Кинга и нашла там только шампанское. Никакой еды. Никаких других напитков. Только очень дорогое на вид шампанское, тоже французское, как и то, что было у Кинга в гостиничном номере, когда он заклеймил меня в Паленке.
Козел.
Я думала, он был внимательным, учитывая, что у меня выдался ужасный день — небольшая стычка в аэропорту с некоторыми жестокими мексиканскими военными, — а в реальности шампанское, скорее всего, было символом того, что Кинг собирался сделать со мной той ночью — без разрешения забрать мою жизнь.
Я подошла к винному шкафу и увидела, что тот был заполнен сотней бутылок шампанского.
Ясно. Думаю, он действительно любит шампанское. Что, учитывая, как он выглядел, было неправильно. Как я уже говорила, я видела этого человека обнаженным, и его тело было точно произведение искусства. Вплоть до пениса, которому не приходилось скучать. У него даже была крайне сложная татуировка, типа Египетского воротника — полукруглый узор, покрывающий все ключицы и добрую часть накаченной груди. Это было ошеломляюще. Но как такому красивому человеку сходила с рук эта диета? Для меня это загадка.
— Везучий ублюдок. — Пробормотала я.
А затем мою голову пронзили копья боли. Я доковыляла до кровати, легла и застонала, уткнувшись головой в подушку.
Что со мной происходит?
Я чувствовала, как что-то пыталось процарапать себе путь внутрь моей головы.
Через несколько минут удушающая боль рассеялась, и я поймала себя на том, что снова чувствую успокаивающе восхитительный аромат Кинга. Его было невозможно с чем-либо спутать. Раньше я думала, что это какой-то дорогой парфюм, но сейчас считала, что это его естественный запах, похожий на цитрус с оттенком специй.
— Развлекаетесь, мисс Тернер? — голос Кинга прозвучал прямо возле огромной кровати.
Я отбросила подушку и попыталась сесть.
— Твою мать…!
Одетый в обычный отглаженный, дорогой черный костюм, Кинг смотрел на меня своими пронизывающими, светло-серыми глазами, окаймленными черными ресницами.
Божечки! Я не верю в это!
— Где ты был? — выдохнула я, чувствуя, как моя душа наполняется облегчением.
Он подошел к краю кровати, на которой я сидела.
— Это значит, — сказал он низким, мягким голосом, — Что ты рада меня видеть?
— Ты себе даже не представляешь, — я собиралась вскочить и обнять его.
Так счастлива была видеть этого злого, красивого человека, ведь наши проблемы были решены, но он быстро наклонился, положив свою теплую ладонь на мой затылок. Притянул к своему рту и все, о чем я могла думать, это то, как немыслимо хочу почувствовать его поцелуй. Его мягкие губы прижались к моим, и наши языки заскользили вместе в обольстительном ритме. Его горячий рот был похож на темное снадобье, заставлявшее меня хотеть большего, жаждать всего. Даже опасную ярость, которая жила у него внутри, тлеющая как адский огонь. Божечки! Все в этом человеке — его прикосновения, запах, голос — гипнотизировали меня, соблазняя позволить себе насладиться всем, что он мог мне предложить.
Кинг медленно отстранился и посмотрел мне в глаза.
— Это наваждение, Миа. Еще одно наваждение. Как тогда, когда ты видела Брайана.
— Брайана? — он был соседом моего брата в Мексике.
После того, как Джастин пропал, я пошла на их квартиру в поисках ответов и нашла там Брайана. Мы долго разговаривали, а позже ночью я нашла его труп. Он был мертв больше месяца. Кинг сказал, что это результат того, что мой ум пытается примирить старую и новую реальность Провидца. Каким-то образом мой разум создал из следов души Брайана человека, столь же реального, как и любого другого. Но его не существовало, поскольку, как справедливо заметил Кинг: мертвые люди не разговаривают.
Мои глаза открылись, и я почувствовала, что сердце наполняется страхом. Я начала реветь.
— Почему ты плачешь? — спросил Кинг.