– Барсуков подумал, что побег замыслили.
– Ты ему объяснил?
– Как сумел. Если бы не поверил, не взял бы.
– Хорошо, теперь езжай в двадцатую больницу. Надо, чтобы реаниматолог не передумал.
– Все получится. – Нардов улыбнулся и прикоснулся ладонью ко лбу. – Я пошел?
– Валяй.
«Гранд Чероки» буквально взрыл асфальт шипованными протекторами и умчался по пустынной улице.
– С огнем играет Артист, – то ли восхищаясь, то ли осуждая, произнес адвокат вслед удаляющемуся джипу.
Глава 2
Грохоча алюминиевыми поддонами и распространяя запах тухловатой рыбы, «ЗИЛ» с ярко-голубым рефрижератором, на котором красовалась новенькая надпись «Рыба – Пеликанов и К°», отъехал от рампы. Металлическая дверь магазина с грохотом захлопнулась. Два небритых уставших грузчика в темно-синих халатах и грязных кожаных передниках сошли по ступенькам с рампы. Они устроились в тени каштана, единственного на весь двор полноценно растущего дерева. Грузчики сидели на пластиковых ящиках и курили. Перед каждым стояло по бутылке пива.
Не прошло и минуты, как к рампе подлетел темно-синий легковой автомобиль «БМВ» седьмой модели, каких в Москве тысячи. Взвизгнули тормоза, машина замерла как вкопанная, двигатель мгновенно смолк. Между бампером и бетонной рампой расстояние измерялось сантиметрами.
– Во дает! Снайпер, – нервно затянувшись сигаретой без фильтра, пробурчал пожилой грузчик. – И коробок спичечный не проскочит.
– И машины им не жалко, – в тон ему, словно автомобиль являлся его собственностью, сказал грузчик помоложе, выковыривая ногтем из глубокой морщины на запястье присохшую рыбную чешую.
Из машины уже выбрались двое мужчин лет по двадцать пять в черных джинсах и кроссовках. Оба коротко стриженные, с крепкими шеями, покатыми плечами. На одном была джинсовая рубашка цвета весеннего неба, а на другом вишневая майка без рукавов – рельефные бицепсы украшала густая, как паутина, татуировка. Парни огляделись по сторонам. По грузчикам скользнули такими взглядами, словно те были не люди, а дворовые коты, которые крутятся в надежде стащить кусок мороженой рыбы.
Мужчина в майке без рукавов посмотрел на часы.
– Ну что, идем?
– Однако и смрад здесь! – сказал его приятель, брезгливо морща сломанный нос.
– Все надо делать вовремя, чики-чики, – растопырил пальцы и пошевелил ими парень в майке.
– А это кто такие? – глядя на широкие спины парней, которые поднимались по ступенькам к обитой железом двери магазина, поинтересовался молодой грузчик.
– Инкассация, – услышал он в ответ от своего напарника.
– У вас тут хоть деньги регулярно платят? Устраивался, обещали, что задержек не будет.
– Задержки – это не для мужиков, для баб. Когда придет день получки, тогда и узнаешь, как тут платят, – немолодой грузчик с фиолетовыми прожилками на щеках и белыми склеротичными пятнышками на кистях рук сказал и отвернулся от бетонной рампы, словно все происходящее его абсолютно не касалось.
Парень в джинсовой рубашке схватился за дверную ручку, трижды дернул. Дверь не открылась.
– Не понял, – сказал он, обращаясь к двери, – это еще что такое?
Второй сжимал и разжимал напарафиненные кулаки. Лицо у него было абсолютно отсутствующим. Парень в джинсовой рубашке стал к двери спиной и трижды так сильно ударил в дверь ногой, что та задрожала, а по двору покатилось эхо. Даже голуби, сидевшие на жестяной крыше над рампой, взлетели и рассыпались в воздухе как фейерверк.
– Петрович, подожди! – раздался из-за двери женский голос.
– Какой Петрович на хрен! Открывай калитку! – рявкнул и еще раз ударил в дверь ногой парень в голубой джинсе.
– Так это не ты, Петрович? – раздраженно прозвучало из-за двери.
– Нет.
– А кто?
– Дед Пихто, дура! Инкассация.
– Ой, извините!
Парень в джинсовке говорил так уверенно, словно весь этот двор, дом и магазин принадлежали ему. Из «БМВ» летели песни знаменитого и популярного «Лесоповала». Молодой грузчик пил пиво и, сидя, притоптывал в такт музыке, он с интересом следил за приехавшими парнями. А что еще? Подтаявшую рыбу они перегрузили, пустую тару вынесли в рефрижератор, так что можно и отдохнуть, расслабиться.
Теперь уже парень в майке посмотрел на часы, сплюнул под ноги.
– Что-то настроение у меня начинает портиться. Не нравится мне.
– Чего тебе не нравится?
– «Пеликанов и K°».
– А-а, – сказал парень в джинсовке, и у него под широкими скулами забегали желваки.
Не успел в замке повернуться ключ, как парень так рванул на себя дверь, что девушка в белом халате с растрепанными каштановыми волосами вылетела чуть ли ему не на руки. Она что-то хотела сказать, но, увидев звероватые мрачные лица и татуированные бицепсы, втянула голову в плечи.
– Хозяин на месте? – почти нежно спросил парень в майке, заглядывая девушке в глаза.
Губы с размазанной помадой шевельнулись, она тряхнула головой, показывая в глубь магазина.
Ей, с огромным трудом устроившейся на работу две недели назад, хозяином магазина представлялся директор, тридцатисемилетний толстяк в льняном костюме, пахнущий дорогим, по ее мнению, одеколоном. Директор магазина Валерий Федорович Желтков только что пытался отыметь молоденькую неопытную продавщицу, и, если бы не грохот в дверь, возможно, ему бы это и удалось. Он был раздражен, сидел в тесном кабинетике под вентилятором и жадно, как рыба, выброшенная на берег, хватал прохладный воздух пухлыми губами. Жалюзи на окне были плотно закрыты.
Фима и Серый привычно прошли знакомым коридором, свернули направо, обошли два огромных холодильника и оказались перед дверью директорского кабинета. Фима одернул джинсовую рубашку, а Серый вытянул руки из карманов джинсов. Они вошли в кабинет, и там тут же сделалось катастрофически мало места. Пришельцы уставились на директора. Тот ответил им таким же вопросительным взглядом.
– Хозяин где? – Фима подошел к Валерию Федоровичу Желткову вплотную, развернул вентилятор на себя и подставил голову под упругую струю воздуха. – Что, в пот кинуло? – Хмыкнув, он уставился на темное пятно пота на майке директора магазина.
– А что вам, собственно, угодно? – Директор хотел подняться, но Фима опустил руку на жирное плечо и вдавил директора в кресло.
– Ты не понял, что ли, кто мы, по какому делу? Хозяин не предупредил?
Валерий Федорович опять попытался встать с кресла, но это ему не удалось. Он даже покраснел от натуги.
– Сиди, не менжуйся. У вас и так тут смердит, ты же не станешь воздух портить? Мы по два раза ходить не любим. Филки гони! – Серый сел на стол и стал рассматривать кулак, накачанный парафином.
– Мне хозяин никаких распоряжений не давал.
– Ах так, не давал? Забыл, наверное? – переглянулись Фима и Серый. – Пеликан забыл. Обидно. Ну, раз мы уже здесь, чтобы два раза не ходить, – сказал Фима, – ты должен будешь ему напоминать об этом каждый месяц. Ты ему будешь напоминать, договорились?
– Что я ему должен напоминать?
– Ну и лох!
– Он над нами издевается.
Фима положил пятерню на затылок Валерия Федоровича Желткова, сжал пальцы, словно у него под рукой был арбуз вместо головы, а затем резко завалил Желткова на бок к столу и ударил лицом о стол, причем так сильно, что два бокала, один пустой, второй полный, упали на пол и разбились. Желтков завизжал от боли.
Серый взял со стола три шоколадные конфеты, развернул их и по очереди отправил в рот. Фима за редкие волосы оторвал от стола голову директора магазина.
– Ну, ты теперь понял, о чем я тебя попросил, мудак? Или повторить?
Из разбитого носа текла кровь, капли падали на белую майку, на кремовый льняной пиджак и брюки. В общем, вид у директора рыбного магазина, принадлежащего фирме «Пеликан и K°», был не ахти.
Фима взял телефонный аппарат, поставил рядом с директором:
– Звони Пеликану, непонятливый, а то останешься без носа.