Отряд стоял на небольшом, поросшем низкой и жёсткой травой, холме. А в низине перед холмом, скучковалось несколько здоровенных тел. Я не поверил своим глазам и до рези в них вгляделся в людей… Нет. Не людей. Это были большие существа с канатами бугрящихся мышц под блестящей на солнце зелёной кожи. Одеты они были в плохо обработанные шкуры и потрясали своим оружием, больше похожим на плохо откованные ржавые железки. Даже здесь от них тянуло скверным запахом болота, гнилого сырого мяса и пепла.
Интересный сон…
Я осмотрелся ещё раз, но намного внимательнее. Холм, на которым встала «стена щитов», с правой стороны оканчивалась крутым обрывом, а спуск сзади зарос мелким кустарником. В моём отряде была дюжина человек, выстроившихся в одну жиденькую линию. Не сказать, чтобы они были похожи на профессиональных бойцов и смахивали больше на какое-то ополчение, а потому, существа в низине внушали опасения и даже страх. Наконец, я обратил внимание и на себя. Из одежды на мне была синяя туника с широкими штанами и короткими остроносыми ботинками из грубой кожи. Опирался я на пехотное копьё, более известно под именем «кабанье», а левая рука была просунута в ремни потрёпанного круглого щита, обтянутого по краю толстой кожаной полосой.
С копьями я обращался не так хорошо, как с саблей, но тренировки никогда не пропускал, а потому навыки всё же имел. Встав в стойку, я приготовился к бою. Шестёрка зеленокожих, похоже, наконец решилась на атаку и огласила лес утробным рыком нескольких пастей.
Монстры разогнались, не теряя, казалось, скорости, даже взбегая на холм. Удар оказался тяжёлым. Монстры влетели своими телами в щиты, не обращая внимания на острия копий и мгновенно рассеяли строй, разметав отряд по холму. Хоть людей и было больше, но теперь ситуация становилась сложнее.
Зеленокожий наотмашь ударил меня в щит, из-за чего я пробороздил ногами землю, но так и не упал. Рука загудела, но опускать щита было нельзя. Оружие монстров хоть и было неказистым, но получить таким дрыном по незащищённому телу было страшно и вполне возможно, что чревато потерей конечности или вовсе жизни.
Один из монстров заметил оставшегося на ногах меня и шагнул в мою сторону, оскаливаясь своими острыми зубами. С его крупной квадратной челюсти падала пена, а зрачки в глубоко утопленных в череп глазах, безумно метались из стороны в сторону. Он прыгнул в мою сторону, занося над головой свой страшный тесак. Рука его в сильнее обвилась мышцами, из-за чего напоминала страшный зелёный канат.
Я шагнул в сторону, пропуская удар рядом. Клинок монстра глубоко вошёл в землю почти по рукоять, но он легко вытянул его, вновь бросаясь в атаку. Существо наносило широкие и мощные удары, заставляя меня изрядно попотеть, уворачиваясь от них. Я быстро двигался по холму, пытаясь выискать удобный момент для ответа, вот только монстр бил слишком быстро, превращаясь в зелёную мясорубку. Вот только постоянно кружится по холму было нельзя. Силы медленно покидали меня, а значит, что скоро уже будет поздно. Очередной удар я принял на умбон, отведя клинок в сторону, и контратаковал, пронзив круглое плечо монстра. Конечность зеленокожего повисла плетью, но тот лишь спокойно перебросил тесак в здоровую руку и вновь атаковал. Щит выдержал ещё два удара, а потом разлетелся в щепки. Меня охватила паника, а монстр, почуяв вкус крови, стал наседать с удвоенной силой.
Я постоянно отскакивал, уворачиваясь от размашистых ударов. Полный ярости монстр вновь прыгнул, желая срубить верткому человеку голову быстрым ударом. Уклониться я уже не успевал и схватился за древко копья двумя руками. Как будто в замедленном времени он видел, как на него летит это существо, правая часть тела которого была залита кровью. Видел его широкую пасть с огромными, будто скалы, клыками и облака пены, падающей на землю.
Короткий удар, в который легли все силы и остриё копья входит в челюсть монстра. Я был готов поклясться, что слышал, как с чавканьем пронзается язык, а затем и хруст проламывающегося снизу черепа. Существо умерло практически мгновенно, но по инерции его много килограммовое тело врезалось в меня, сбивая вниз по холму.
Мы покатились вместе вниз по склону, собирая спинами камни и острые ветки. Боль пронзала всё тело, а картинка перед глазами превратилась в сплошной калейдоскоп из земли и неба, быстро сменяющих друг друга. Наконец, удар вогнал меня во тьму.
Солнце, бывшее в зените, ярко светило, пробивая даже плотно сжатые веки. Я раскрыл глаза, чувствуя, как саднит лицо и болит бок. С трудом поднявшись на ноги, я закашлялся и осмотрелся. Он стоял на берегу неглубокой речки, бывшая в глубину по горло парню. Текла она у подножья холма, с которого, похоже, и свалился я сам. А я ли… Как там кричали? Жак? Среди знакомых моих людей с таким именем не было даже близко. К тому же, в принципе, на территории всей России найти хотя бы тысячу носителей этого французского имени будет сложно. Да и боль была вполне реальной, не похожей на любые «травмы» в ночных грёзах.