17.
Только к вечеру достигли всадники Западного леса, в котором, по слухам, объявился золотой олень.
– Смотри, надо быть настороже, – предупредил своего спутника Король. – Граница совсем рядом, а мне не хочется оказаться на земле того упыря.
– Разумеется, государь, – почтительно ответил Первый министр.
И как раз в это мгновение среди листвы мелькнуло золотистое пятно, а через пару мгновений перед всадниками появился заколдованный олень. Он стоял и без страха смотрел на людей, которые замерли от изумления и восторга.
Когда оторопь прошла, Король поднял арбалет и протянул палец у спусковому крючку.
– Моя добыча! – прошептал он. Это означало, что никто, кроме него не имеет права стрелять.
Раздался свист летящей стрелы, но мгновением раньше олень совершил грациозный прыжок и исчез в чаще. Король вонзил шпоры в бока своего коня. Началась погоня.
Олень как будто играл со своими преследователями в догонялки: то исчезал, то показывался снова, ловко уворачивался от стрел, дразнил и заманивал всадников всё ближе и ближе к границе. Когда мелькнул среди деревьев пограничный столб, Первый министр вскричал:
– Государь, остановитесь, дальше нельзя!
Но охваченный небывалым охотничьим азартом, весь в лихорадке погони и во власти чар, наведённых ведьмой на оленя, Король даже не подумал прекратить преследование добычи. Он пришпорил коня и продолжал скачку по вражеской земле. Его спутник последовал за ним, не желая оставить государя в опасности.
Наконец, олень остановился на поляне, словно искушая охотника. Но, когда Король, затаив дыхание, начал прицеливаться, внезапно вокруг его тела захлестнулась тугая петля аркана, и после мощного рывка всадник вылетел из седла и кубарем покатился по земле. Последнее, что он почувствовал – это сильная боль в боку и в ноге…
Долго ли он пробыл без чувств, Король не знал. Очнулся он от того, что на него обрушился поток холодной воды. Он приоткрыл глаза и увидел, что находится уже не в лесу, а в какой-то мрачной и темной комнате без окон, освещённой двумя чадящими факелами. Каменные стены были увешаны странными железными предметами, назначение которых Король сперва не понял. Сам он лежал в луже холодной воды на каменном полу, а над ним возвышалась могучая фигура какого-то человека, лицо которого скрывала маска. В руке у человека было ведро, и Король догадался, что именно он окатил его водой, чтобы привести в чувство.
Король хотел сесть, но понял, что крепко связан. Бок и нога болели немилосердно.
– Что, оклемался? – послышался из полумрака голос. – Поставь-ка его на ноги и ступай, оставь нас наедине.
Мощным рывком человек в маске оторвал Короля от пола и придал пленнику стоячее положение, после чего исчез за дубовой дверью. Король едва не застонал от боли и не упал снова, но, собрав все силы, постарался удержаться на ногах.
Теперь он разглядел, что в тёмном углу стоит высокое кресло в котором развалился Западный король. Его недруг глумливо усмехался и, казалось, светился от радости.
– Ну здравствуй, здравствуй, любезнейший! Какая неожиданная встреча, не правда ли? Что привело тебя в наши края? Неужели ты соскучился и решил меня навестить? Был бы рад, да только твоё появление что-то не похоже на официальный визит.
Ты уж прости, что я сижу, а ты стоишь. Когда-то было наоборот, помнишь? Зато я принимаю тебя в своём самом любимом помещении. Знаешь, где ты? Это пыточная в королевской тюрьме. А человек, который привёл тебя в чувство – мой лучший палач. Так что, в известном смысле, тебе оказан почёт. Ладно, к делу. Невежливо долго держать тебя на ногах, тем более, что я замечаю: ты не совсем здоров.
Ты удивлён, что находишься в тюрьме? А удивляться нечему. Во-первых, ты незаконно пересёк государственную границу. Во-вторых, ты браконьерствовал на моих землях. Оба это преступления по законам моего королевства караются смертной казнью. Можешь возразить, опровергнуть обвинения?
Король молчал, он понимал, что формально Западный король прав, он взят, что называется, с поличным. И, зная нрав своего врага, понимал, что у него нет никаких шансов спастись. Он решил с достоинством принять муки и смерть, не опозорив своего имени. Только мысль о Принцессе терзала его. Что будет с ней, когда он погибнет?