От щебета и радостных восклицаний слегка заложило уши. Ко мне одновременно кинулась матушка, сестра, тетушка и еще кто-то, кого я видела последний раз еще в далеком детстве.
Конечно, они приезжали в Нейшвиль и на свадьбу с Эльдом, но с тех пор я успела позабыть, какой шум и гам может поднять моя семейка Артенов, когда собирается в полном составе.
Кто бы из них знал, как сейчас не вовремя!
– Зарина! – захлопала глазами на младенца на моих коленях матушка, точь-в-точь похожая на меня.
Порой говорили, что она просто создала еще одну себя. Разве что характером я вышла повоинственней, но многие жесты и привычки были настолько похожи… что я предпочитала держаться в сторонке. Особенно от вечного вопроса: “Вы что, сестры?”.
А вот сестра Джун пошла в отца – сухопарого, светловолосого и кареглазого. И в свои девятнадцать была еще не замужем, о чем раз за разом сообщали все, кому не лень. Конечно, а то она вдруг не заметила, чтобы забыла выйти замуж!
Я только сейчас подумала, что чем-то с сестрой схожа духом. Джун когда-то и воинскому искусству училась наравне со мной, но была куда рассеянней, не могла сосредоточиться, и часто витала в облаках.
– Знакомьтесь! Это Леон, сын его светлости Рейнарда и герцогини, – Я опередила родню и подняла малыша перед собой подобно щиту.
Пусть обрушивают свое щебетание на его милые глазки, пяточки и остальное. Но от такого внимания Леон сначала затих, а потом разразился таким криком, что запросто перекричал всех Артенов вместе взятых.
Железная Ти решительно забрала Леона, но женская часть Артенов продолжала умиляться крохотному герцогу, обступила со всех сторон и обсуждала, насколько он прекрасен.
– Отец, – я улизнула и быстро обнялась со стариком.
Крепко, просто, без лишних слов. Как же прекрасно.
– Славно выглядишь, дочь, – улыбнулся в усы папа.
Так странно, что я уже стала с ним одного роста!
Последний представитель мужской ветки рода Артен, он, похоже, уже не настаивал на появлении нового наследника. В королевских областях две дочери стали бы насмешкой для древнего рода, но в Кирании царили свои законы, и никто не считал женщин неудачным звеном в роду.
И отцу, стоило признать, было чем гордиться. И, слава Матери, не только моим замужеством с лордом Эльденгердом, но и собственными успехами – что-что, а мне упражнения с мечом приносили не только удовольствие, но и славу.
– Прикроешь меня? – шепнула я тихо.
– Дела? – понимающе кивнул отец. – Беги. Возьму их на себя.
– Ты чудо! – воскликнула я, готовясь сбежать.
– Мы же увидим тебя на турнире?
Отец повернулся вслед.
– Обязательно.
Если мы совладаем с шахтой, эпидемией лени, приездом короля и отсутствием главных лиц герцогства во время визита его величества! Действительно, такие мелочи, и с чего бы переживать? Но пока не стоит пугать родственников этой кутерьмой. И самое время найти Эльда.
Жаль, поесть так и не удалось.
*** продолжение от 22.05
Я шла по замку, то и дело отвечая на приветствия знакомых и малознакомых людей – начали съезжаться участники турнира, роль распорядителя турнира взял на себя лорд Адельгер. Прежде ярый сторонник покойного герцога он, тем не менее, не покинул герцогство с его смертью и дал присягу Рейнарду.
Что к лучшему: вести турниры он умел, хотя порой закрадывались подозрения, что в этом деле он находил свою выгоду. В том числе в том, как собирал ставки на победителей.
– Ваша милость! Леди Зарина Мейд!
Давно ко мне не обращались так официально, точно где-то опять напортачили! Я оглянулась и увидела идущего со двора советника лорда Бергат Балена.
И не одного.
И чем ближе оказывались эти двое мужчин, тем белее смотрелось лицо коренастого советника – обычно, надо сказать, весьма румяное и округлое.
Я нахмурилась, глядя на того, кто шел рядом с ним.
Мужчина был одет парадно, гораздо наряднее, чем ходит сам герцог и большинство знакомых баронов, графов и прочих высоких лиц Киранийского герцогства. Под ложечкой нехорошо засосало.
Зачем-то захотелось нарядиться в платье.
Прямо сейчас.
– Ваша милость, – едва заметно склонил голову мужчина.
Вблизи он выглядел еще внушительнее. Он был довольно молод, статен и что-то в его облике выдавало особую смелость. Дорогой черный костюм впритык сидел на статном теле, под расстегнутом на две пуговицы камзоле белела выглаженная рубаха, черный с золотом жилет подчеркивал темные с золотистым ободком глаза темноволосого незнакомца.
Взгляд же проникал куда-то глубже положенного при первой встрече.