— Хвала богам, я думал, ты покинула меня, — с облегчением произнёс он за секунду до того, как понял, что Кэтти-бри не моргнула ни разу. Её взгляд был устремлён куда — то в сторону, а не на него. Дроу с надеждой посмотрел через плечо, но ничего не увидел.
— Кэтти? — прошептал он, всматриваясь в её огромные глаза — глаза, которые пристально глядели… Куда? Ни на него, ни в сторону… В пустоту.
Он встряхнул её. Девушка пробормотала что-то, чего он не смог разобрать. Дриззт придвинулся ближе.
— Что? — спросил он, встряхнув её снова.
Она поднялась в воздух на несколько дюймов: руки её были широко разведены в стороны, глаза вновь закатились, а вокруг опять заплясало пурпурное пламя.
Дриззт собрался было оттащить её прочь, но отстранился, когда всё её тело замерцало так, словно по нему прошла волна энергии. Напуганный дроу мог лишь беспомощно наблюдать за происходящим.
— Кэтти-бри? — спросил он и посмотрел в её белые глаза. Он понял, что что-то изменилось, несомненно изменилось! Морщины на её лице разгладились и исчезли. Не только волосы Кэтти-бри казались длиннее и гуще, но и она вся выглядела как — то иначе.
Моложе.
— Это был лук, что нашёл меня в усыпальнице короля дварфов, — произнесла она нечто в этом роде — Дриззт мог не мог сказать точно — с отчётливо дварфским акцентом, какой был у неё в то время, когда она жила с кланом Бруенора в далёкой Долине Ледяного Ветра. Она парила над землёй, но магический огонь и магия, разлитая в воздухе, исчезли. Её глаза сфокусировались и вернулись в нормальное состояние, глаза, которые когда — то украли сердце Дриззта.
— Искатель Сердец, да, — сказал Дриззт. Он отступил назад и вытащил могучий лук из — за спины, протянув ей.
— Когда ловишь рыбу в Мер — Дуалдоне, лук не нужен, поэтому я последую за Пузаном, — произнесла она, вновь уставясь в пустоту
Дриззт в смятении вглядывался в её лицо.
Девушка глубоко вздохнула. Её глаза опять закатились. Пламя и магия появились вновь, из ниоткуда налетел порыв ветра, обдувая только Кэтти-бри, как будто это были волны энергии, которые выходили из неё, возвращая к жизни. Её волосы, её кожа, её возраст — всё вернулось, а волшебный ветер перестал трепать яркие одеяния. Мгновения спустя она осела на землю без сознания.
Дриззт тряс её, звал, но она, казалось, ничего не замечала. Он пощёлкал пальцами перед её глазами, но она даже не мигнула. Дроу поднял девушку, намереваясь отнести к их стоянке, на которой они остановились по пути в Мифрил Халл, но тут он заметил дыру в мантии под её плечами. С трепетом Дриззт убрал ткань в сторону.
Он с шумом втянул в себя воздух. Он видел обнажённую спину Кэтти-бри тысячу раз, каждый раз изумляясь её безупречной, гладкой коже. Но сейчас на ней была отметина, даже шрам: песочные часы размером с кулак дроу. Нижняя половина была тусклой, тогда как в верхней был небольшой синяк, похожий на оставшиеся в часах крохи песка.
Дрожащими пальцами Дриззт прикоснулся к нему. Кэтти-бри не отреагировала.
— Что это такое? — прошептал он беспомощно.
Тёмный эльф поспешил обратно к лагерю. Голова девушки склонилась так, словно она дремала.
Глава третья
Это было здание из высоких башен, широких лестниц на воздушных опорах и гигантских окон, украшенных витражами, место света и просвещения, разума и волшебства, веры и науки. Это был храм Парящего Духа, создание Кэддерли Бонадьюса, избранного Денеиром. Кэддерли, как и его братья, был отмечен Денеиром, богом, последователями которого они были. Богом, который требовал непрерывных размышлений от своих последователей.
Кэддерли возвел это величественное строение на месте руин библиотеки Назиданий, которая, как считают многие, была самой великолепной библиотекой во всем Фаэруне. Действительно, архитекторы из городов столь далеких и различных, как Серебристая Луна и Калимпорт, приезжали в Снежные Хлопья, чтобы бросить взгляд на это здание, восхититься парящим опорами — никогда не виданными прежде в странах Фаэруна — и тем более в столь величественном масштабе. Магия и божественное вдохновение создали украшенные витражами стеклянные окна, разрисованные превосходными фресками стены, вдохновлявшие ученых, проводивших здесь бесконечные часы в занятиях и размышлениях.
Храм Парящего Духа был воздвигнут и как библиотека, и как собор. Он стал местом общих интересов, где ученые, волшебники, мудрецы, и священники могли бы собраться, чтобы обсудить и разрешить свои сомнения, охватывающие их разум. И не было места на континенте, где еще можно было бы представить такое поразительное единение веры и науки, где никто не боялся, что логика, рассуждения, и экспериментаторство могли бы лишить ученика милости Всевышнего. Храм Парящего Духа был местом, где правда считалась, божественной, а не наоборот.
Ученые не боялись, что там будут оспаривать их теории. Философы не боялись, что будут подвергать сомнению их понимание божественных начал и мира. Никто из священников и их богов тем более не боялся, что там их будут преследовать. И вообще, очень разумное понятие дискуссии, принятое в храме, не давало возможности для каких— либо преследований с чьей бы то ни было стороны.
Храм Парящего Духа был местом, где можно было узнавать обо всем, все исследовать и изучать, разрешать вопросы, которые вызывали сомнения. Там дискуссии о различных богах Абер— Торила почти всегда граничили с ересью. Природа волшебства была досконально исследована там, и поэтому во время всеобщей неразберихи и неуверенности, царящих в эти времена, когда Плетение Мистры начало разрушаться, ученые стремились в храм отовсюду, из самых далеких мест.
И Кэддерли приветствовал каждого из них с распростертыми объятьями. Он разделял их тревоги и беспокойство. Жрец выглядел очень молодо, намного моложе, чем мог бы выглядеть в свои сорок четыре года. Его серые глаза искрились юношеским блеском, а длинные волнистые каштановые волосы без признаков седины плавным полукругом спускались вдоль плеч. И двигался он как очень молодой человек, свободно и проворно, легким и пружинистым шагом. Он носил обычное для последователей Денеира одеяние — коричнево— белую тунику и брюки, добавив к ним от себя светло— голубой капюшон и широкую синюю шляпу, соответствующую ему, на правой стороне которой красовалась красная полоса в виде пера.
— Добро пожаловать, добро пожаловать! — Одним ярким утром он поприветствовал трех гостей, которые были облачены в зеленые мантии друидов.
— Молодой Бонадьюс, я предполагаю? — Сказал один из друидов, тот, что был с седой бородой.
— Не такой уж и молодой, — поправил Кэддерли.
— Я знал твоего отца много лет назад, — ответил друид. — Действительно ли я прав в том, что нам будут рады здесь во время этого беспорядка?
Кэддерли посмотрел на человека любопытным взглядом.
— У Кэддерли все хорошо?
— Да, все хорошо, — ответил Кэддерли, а затем усмехнулся и спросил,
— Клео?
— Ах, Ваш отец рассказал вам про … меня, … — начал было отвечать друид, но закончил он, заикаясь и широко открыв глаза:
— К— кэддерли это вы?
— Я думал, что Вы пропали во время проклятия Хаоса, старый друг — Ответил Кэддерли
— Как можете Вы быть …? — Начал спрашивать Клео, находясь в полном замешательстве
— Разве Вас не уничтожили? — Спросил священник, напоминающий юношу. — Хотя конечно нет, иначе Вы не стояли бы здесь передо мной!
— В течение многих лет я блуждал в форме черепахи, — объяснил Клео. — В момент грозящей мне опасности я был благословлен, и мне удалось принять ее.
— Но как Вы можете быть Кэддерли? Я слышал о детях Кэддерли, которые уже выросли …