По неуловимым признакам, – по ним «рыбак видит рыбака», – оба поняли: между ними много общего. Евграф поделился с парнем, которого знал десять минут, пивом из бутылки. После нескольких глотков тот признался: считает себя наследником Фредди Крюгера. Затем вытащил из-за пояса тряпочный сверток. В нем – узкие когти-сабли, выточенные напильником из металлических полос. На каждой имелись ушки. Туда вдеты тряпочные ленты для привязывания к пальцам.
Используя когти-сабли планировал осуществлять нападения. Поначалу, – там, у себя в маленьком городке за Уралом, – хотел проникать в комнаты, где жили знакомые девушки. Набрасываться на них спящих. Почти как Фредди Крюгер.
Саша вдохновлялся фильмом «Кошмар на улице вязов».
Но задумка оказалась неосуществимой. Прежде, чем проник в квартиру, оказался бы в полиции. Все его знакомые проживали в тесных условиях с родственниками. Двери квартир всегда заперты.
Тогда Саша решил: станет нападать на случайных ночных прохожих.
Первое «боевое крещение» оказалось неудачным. Мужичок, к которому он направился, выбравшись из придорожных кустов с когтями на пальцах, моментально оценил ситуацию: схватил обрезок трубы, валявшийся у разрытой коммунальщиками траншеи. Против нее Сашины когти были бессильны. Мало того, мужик стал преследовать парня, кричать, звать полицию…
Саша бежал, что было духу. Тот, что с трубой, быстро стал отставать. Оказавшись на самой окраине городка, паренек перевел дух. За ним больше никто не гнался. Уселся на скамейку под навесом автобусной остановки, призадумался.
Спасся лишь чудом. В следующий раз может не повезти. В маленьком городке скрыться особенно некуда. Даже в случае «успеха», его будет просто найти.
Саша решил перебраться в большой город.
Когда его новый знакомый рассказывал эпизод про мужика с трубой, Евграф расхохотался. Долго не мог прийти в себя. Его душили новые и новые приступы смеха. Саша обиделся.
– Если хорошо знаешь московские дела, посоветуй, как организовать нападения Фредди Крюгера. Беру тебя в компанию. Будем работать по очереди!
Евграф опять рассмеялся: новый приятель казался глупым, но незлобным и симпатичным парнем:
– Идет. Принимаю твое предложение.
Через пятнадцать минут новый приятель погрузился в отупелое, неразговорчивое состояние. Евграф даже подумал: таким странным образом на него подействовало пиво.
Тюрморезов поставил пустую бутылку на каменный бортик, пошел по улице. Никакой цели не было. Куда идет – не знал.
Новый приятель, держа под мышкой тряпочный сверток с «ногтями», поплелся за ним. Они бродили так целый день. В обед Саша пригласил Тюрморезова в пивной ресторан.
Огромный зал почти пуст. Официанты сгрудились у стойки, болтали о чем-то. Не обращали внимания на вошедших посетителей. Евграф иронически улыбался. Был уверен: у его нового приятеля нет в кармане ни копейки. Но платить за себя, тем более за него он был не намерен.
Саша выбрал столик. Сели. Официанты гурьбой куда-то ушли. Лишь через пятнадцать минут появилась одна из официанток. Со скучающим видом приняла у них заказ. Верховодил новый приятель Евграфа. Попросил сразу по паре больших кружек пива, самые дорогие вторые блюда.
Тюрморезов молча наблюдал за ним…
Заказ принесли быстро. Расставив по столу кружки с пивом и тарелки, официантка удалилась.
– Ешь быстрее! – Саша накинулся на еду. Стремительно залпом осушил первую кружку, тут же пригубил вторую.
Евграф догадывался, в чем дело.
Сам он пил и ел не торопясь. Обстановка в просторном зале не менялась. Лишь несколько столиков занято: пара девиц, какая-то компания, угрюмый мужик, сосредоточенно пережевывавший свой обед.
Новый приятель прикончил отбивную с гарниром из картофеля фри и маринованной капустки, посмотрел на Евграфа.
Тюрморезов отпил из кружки мутновато-желтое нефильтрованное пиво. Поставил ее обратно на круглую картонную подставку. Глянул сквозь эмблему пивной марки, выполненную на стекле кружки в виде рыцарского герба, на тонкий слой осевшей пены.
Говяжья отбивная перед ним почти нетронута. Евграф не голоден. Последний раз ел перед тем, как поджог совхозный коровник.
Страшное нервное напряжение, не ослабевавшее с той ночи, убило способность чувствовать голод. Кожа на его скулах натянулась еще сильнее. В эту минуту обдумывал, как бы с наибольшей жестокостью рассчитаться с новым знакомым за зло, которое тот еще только готовил в отношении Тюрморезова.
Но тут Евграф посмотрел на узенькие ленточки маринованной капустки, покрытые красными пятнышками – стружками маринованной моркови – и черными крошками перца. Вдруг почувствовал: ему хочется есть. Напряжение, владевшее им последние несколько суток, неожиданно ушло.