А Максим Косопузов только с убогими и мог иметь дело. Он и сам был убогий и на фоне умных, полноценных людей терялся и чувствовал себя не в своей тарелке.
Косопузов не догадывался, что перед ним – опасный сумасшедший. Но если предположить, что он каким-то образом узнать бы это, еще не известно, оттолкнуло бы его это знание от лже-Скворцова или нет. Максиму было проще иметь дело с психом. Главное, чтобы псих этот не затевал ничего лично против Косопузова. Но только не брать в фирму какого-нибудь «нормального» работника, на чьем фоне Максим станет выглядеть жалко.
После неприкрытой лести и готовности лже-Скворцова отдавать часть зарплаты Косопузов возликовал: кандидат и до этого нравился ему своей скромностью, своим опытом в деле общения с медучреждениями, теперь же Максим понял – ему неслыханно повезло – он встретил идеального кандидата!
Лже-Скворцов тоже радовался своему везению: он встретил одного из тех людей, кого по праву можно называть добровольными помощниками сумасшедших. Теперь у лже-Скворцова будет зарплата. Как там все получится с «Группой личностей» – еще не известно, и теперь у Психа, как запасной вариант, будет настоящая работа, деньги.
– Зачем вы хотели меня видеть? – баском спросил Евграфа настоятель одного из главных православных храмов столицы.
Священник появился в церкви несколько минут назад. Служки, – ими, так же как в родной церкви Тюрморезова, здесь были пожилые женщины, – сообщили, что в узком коридорчике его поджидает какой-то весьма вежливый, с виду вполне приличный, но чрезмерно настойчивый молодой человек. Объяснить, зачем ему понадобилось увидеть настоятеля храма, он категорически отказался.
Служки поняли, что молодой человек, – назвался Маратом Семеновым, – настоятеля никогда прежде не видел и даже не знает, как его зовут…
Ожидавший молодой человек священнику не понравился. Глаза парня глубоко запали. Черты лица заострены. «Похоже, недавно освободился из тюрьмы», – подумал настоятель.
– У меня к вам дело… Давайте зайдем куда-нибудь, где можно поговорить. Один на один! – Евграф говорил простуженным голосом.
– Зачем? – настоятель насторожился еще сильнее.
– У вас там есть домик… За храмом. Пойдемте туда. Там и поговорим, – продолжал настаивать молодой человек.
Действительно в одной из построек, располагавшихся за церковным забором, у настоятеля был кабинет. Но вести туда непрошенного гостя он не собирался.
Священник обратил внимание: молодого человека очень изумило, что он не намерен приглашать его куда-либо дальше коридора. «Очень странное поведение… Это какой-то псих», – думал настоятель.
– Хорошо, я скажу вам все здесь, – наконец сдался Тюрморезов. – Я святой. Этот храм построен в увековечение моей памяти… – он с вызовом посмотрел на настоятеля.
Тот взирал на парня с изумлением.
– Поймите, святым тоже нужны деньги, – продолжал Евграф. – Вы слушаете меня?! – вдруг вскричал он.
Тюрморезов уже два дня ничего не ел, а потому запасы его терпения крайне оскудели.
Глядя в его горевшие лихорадочным огнем глаза, священник неожиданно для самого себя растерялся.
– Я слушаю… Но не понимаю, что вам от меня надо, – проговорил он.
– Десять процентов выручки от продажи церковных свечей, – выпалил Евграф. Терпение его подошло к концу. – Или вы пожалеете о том, что отказали мне.
В этот момент Тюрморезов уже с трудом соображал, что говорит. Церкви и священники были его главной надеждой в огромном, бездушном городе. Евграф был смышленым парнем. Но не следует забывать, в каком глухом деревенском уголке он вырос. Каким темным был мир, который окружал его с раннего детства и до последнего времени.
Почему-то (хотя, конечно, объясняется все очень просто – добротой сельского попа Ивана) Тюрморезову представлялось, что священники, где бы они ни жили, обязательно должны помогать ему. Всех их Тюрморезов наделял чертами своего доброго гения – Ивана.
К тому моменту, когда Евграф оказался в коридоре храма, положение его было отчаянным. Не было ни денег, ни жилья. Из общежития после «ночи Фредди Крюгера» пришлось сбежать. Ни о какой работе он даже и не помышлял: ни в тот момент, ни позже у Тюрморезова даже мысли не возникало, что можно где-то работать, получить какую-нибудь профессию, учиться. Как те ребята, рядом с которыми он несколько дней жил в общежитии.
Все размышления направлены только в одну сторону – как достать денег без работы.
Настоятель храма молчал. Знал: вот-вот по коридору вслед за ним должна пойти церковная служительница, и тянул время. Чувствовал, что находится в опасности. Лишний свидетель не помешает. Кто знает, что может сделать этот молодой человек, если настоятель попытается уйти от него прямо сейчас?