Потом гости ушли, но Зинаида Павловна обещала вернуться через пару часов за своими фотографиями.
Когда чёрный джип укатил в метель, Иван, наконец, расслабился. Он скинул на руки телохранителей мантию и размял уставшие от неподвижного стояния ноги:
—Всё? Теперь домой? — уточнил он у премьера.
Тот замер, нервно перебирая листки из полученной папки.
—Что там? — подошел Алексей.
—На вот, просмотри английский текст этого… — он поднял лицо на Ивана. Бледное лицо человека, постаревшего вдруг лет на десять.
—Что случилось? — встревожился король.
—Давайте сейчас все ко мне в офис, — премьер решительно двинулся прочь из тронного зала. — Надо это обсудить. Сперва узким кругом. Потом придётся пригласить и поставить в известность всех наших. В королевском в кабинете просто не поместимся.
—Но мне хотя бы мундир сменить, и вообще всё… Сопрел же под этой мантией, — Иван принялся расстёгивать мелкие бронзовые пуговки белого, с позументами, мундира. Пуговки поддавались с трудом.
—Да, да. Конечно, — устало кивнув, премьер достал церус и буркнул в трубку: — Линда? Немедленно принеси в мой офис нормальную, бытовую одежду Ивана. Да, всё, что он снял перед тем, как одеться в парадное. И организуй всё для экстренного совещания, персон на десять. Кофе, соки, энергетики, сладости... Нет, алкоголя не надо... Нет, совещание будет не у короля, а в большом кабинете моего офиса. Сейчас я и Танечке звякну. Вместе будете нас обслуживать. И Тихону скажи — ужин откладывается… Нет, у всей команды откладывается. На час. Может, даже на два.
***
—Может, вы хотя бы теперь объясните мне подробно, из-за чего такой переполох? — спросил Иван, глядя то на премьера, то на министра финансов. Он уже скинул с себя мундир и шелковую рубашку и сейчас облачался в привычные для себя футболку и спортивную куртку. Семён Семёнович всё ещё был бледен, как смерть, а на раскрасневшемся лице Алексея выступили капли пота. Две горничные, Линда и Таня, метались по просторному офису премьера, расставляя тарелки и раскладывая салфетки на большом полукруглом столе для заседаний.
—Эти китайцы хотят нас купить. В смысле, купить башню.
—Так не в первый раз, вроде. Ты же сам говорил.
—Если всерьёз, то в первый. В это раз хорошие деньги предлагают. То есть такие, что это даже ощутимо перекрывает наши расходы по строительству башни. Сейчас придут Кречет и Воротынский. Надо нам сперва в узком кругу обсудить… А через полчасика и остальные министры подтянутся. Я всех уже известил.
—То есть вы думаете, что имеет смысл продавать? — Иван удивлённо смотрел на лица обоих министров.
—Вообще, если тут нет какого-то подвоха, — Алексей облизал губы, — то они предлагают реальную, на данный момент, рыночную цену. Может быть даже процентов на десять повыше рынка… Конечно, где-нибудь через год, при удачном стечении обстоятельств, если мы достроим основной каркас и всю башню подведём под нормальную бетонную крышу с утеплением, её рыночная стоимость подскочит. Возможно подскочит в разы. Но это такой журавль в небе. А пока у нас в руках синица — хоть и перспективный, но всё же недострой. То есть, с точки зрения финансовой эффективности, продавать за такую цену нам уже выгодно. Но гораздо выгодней подождать, достроить, а уж потом…
—Но вы же говорили мне, что я пока не имею права продавать башню? Ну, пока не вступлю во владение. То есть ещё почти месяц. А китайцы сказали, что предложение действует в течении недели.
Семён Семёнович посмотрел на короля снисходительно, как на ребёнка:
—Тут же фьючерсный контракт. Его-то они и предлагают тебе подписать в течении недели. И получить всю указанную в нём сумму. В этом фьючерсном контракте наше, то есть твоё обязательство продать башню корпорации Сы-Лоу в течении месяца. За двести миллионов... Ну то есть почти даром, при таких-то масштабах сделки. А основную сумму за башню ты получишь сейчас, сразу, как только подпишешь фьючерсный контракт.
—А почему они раньше мне такого не предложили?
—Потому что до сегодняшнего утра ты и фьючерса на продажу не мог подписать. А теперь, когда наши, российские, власти, наконец официально признали факт смерти Славика... Теперь ты уже совершенно официально имеешь право унаследовать башню. А значит, если ты обязуешься продать башню этим китайцам, твоё обязательство будет иметь законную силу. ещё вчера оно бы законной силы не имело.
—Ясно, — Иван сел в кресло и тупо уставился перед собой. В первые пару дней, когда он сюда приехал, у него возникало порой желание не ломать себе голову над обрушившимися сложностями. Просто сбагрить всё это к чёртовой матери и… Теперь он просто не знал, как поступить.