Вот это была стенгазета! На таком же листе ватмана, как и наш, поместилось всего очень много интересного, веселого и даже неожиданного. Тут были нарисованы барон Мюнхаузен, Митрофанушка, Иван Иванович с Иваном Никифоровичем, Обломов, Хлестаков, а внизу вопрос: «Есть ли. в нашем классе такие герои?» Рядом веселая беседа корреспондента газеты «Десятиклассник» с тетрадкой одного ученика. В отделе «Вещественные доказательства» приклеены перехваченные шпаргалки и еще записка на промокашке: «Зиночка! Любовь моя! Плюнем на последний урок, бежим в кино. У меня два билета на Чарли Чаплина. Жмурюсь заранее».
Тут же отрывки из сочинений по литературе: «Буревестник, вроде хорошего барометра. Предсказывает погоду. Иногда даже бурю». «Гость оказался безумно умным человеком», «Он выбился в люди, хотя сам никогда не был человеком…»
А вот очень серьезные статьи: «Чем ты можешь поделиться с товарищем?» и «Что взять с собой, что бросить по дороге?»
Рядом веселая страничка из дневника Васи Пупкина. Такого Васи у них в классе нет. Они просто придумали. Но все очень здорово. Есть и уголок спорта. Здесь итоги комсомольского лыжного кросса. Рядом нарисован лыжник, у него на ногах лыжи прикреплены задом наперед. Ему говорят: «Что же ты наоборот лыжи надел?» А он в ответ: «А вы почем знаете, в какую сторону я поеду?»
В уголке юмора нарисован десятиклассник на приеме у врача. Врач ему говорит: «Да у вас же отличное зрение!» А десятиклассник удивляется: «Странно, а мне все говорят, что я дальше собственного носа ничего не вижу».
А вот копия письма родителям одной девочки, в котором комсомольская организация благодарит родителей этой девочки за то, что они воспитали хорошую дочь.
Посмотрели мы эту газету и как-то скисли. Ну куда нам с нашим нарисованным почтовым ящиком! Разве так делают стенные газеты!
В тот день мы разыскали редактора «Десятиклассника» и, как пишут в газетах, имели с ним дружескую, сердечную беседу.
Длинный худой парень в ковбойке рассказывает нам, как они делают газету.
— У вас блокноты есть?— вдруг спрашивает он.
— А зачем?
— Ну, как же без этого,— удивляется десятиклассник.—
Проходит день, что-то в классе случается, надо сразу же на карандаш.
— Нам записывать нечего,— с сожалением говорит Лева Гоц.
Десятиклассник смеется:
— Так не бывает. Просто внимательно присматривайтесь. Вот сегодня кто-нибудь получил плохую отметку?
— Было,— подтверждаем мы.
— Сейчас же и анализируйте.
— Как это?
— Ставьте три вопроса: «что?», «как?» и «почему?» На первый вопрос ответить легче всего. «Что?» Плохая отметка. На второй вопрос: «как?» — ответить труднее.
Десятиклассник хмурится, смотрит куда-то в потолок:
— Как получилась плохая оценка? Заслуженно ли? Случайно ли? Впервые или система? Обо всем этом надо подумать. А самое трудное — дать ответ на третий вопрос: «почему?» Понимаете?
Мы согласно киваем.
— Почему ученик получил «плохо»? Какие причины? В чем дело? Может быть, ему дома мешают делать уроки, может быть, он просто лентяй, а бывает, человеку что-то не дается, а он стесняется спросить. Стесняется потому, что ему кажется, класс будет над ним смеяться: вот, мол, какой бестолковый. Все поняли, а он нет. А может быть, он по болезни пропустил много уроков и никто из товарищей ему не помог.
Наш наставник замолчал, оглядел нас всех по очереди, солидно сказал на прощанье:
— Печать — дело серьезное. Тут уж вашим почтовым ящиком с воплем «Пишите заметки!» не отделаешься. Печать— самое сильное и самое острое оружие нашей партии. Слышали?
Мы киваем.
— А с оружием шутить нельзя. Все должно быть продумано. Ну, ауфвидерзейн. Мне пора.
И вот мы выпускаем по-новому уже вторую стенгазету. Очень дорожим площадью ватманского листа. Правда, Спасская башня осталась по-прежнему, только размерами поменьше, а все остальное заменили. Вместо огромного почтового ящика ввели отдел юмора под названием «Всегда с собой платок носовой». Это нам Славик посоветовал. Ему так Лидочка написала и приклеила к внутренней крышке ранца. Мы сначала удивились, а потом согласились, ведь носовой платок очень помогает человеку.
Мы ввели морской вахтенный журнал. На его страничках отмечаем точное время, что и когда случилось в классе.
Сейчас Лева старательно выписывает: «В 11 часов 08 минут палец учителя истории заскользил по фамилиям в классном журнале. В 11 часов 09 минут на лице Толи Кучкина появилась бледность. В 11 часов 10 минут Толя у доски начал пускать пузыри, сопровождая их словами: «значит…», «так сказать…», «ну, вот…», «это самое…». В 11 часов 20 минут пузыри на поверхности исчезли. Толя тоже. В 17 часов спасательный катер «Юный историк» под командой Лидочки Кудрявцевой вышел на помощь пострадавшему. В 18 часов 30 минут под Толю были подведены понтоны под названием реформы Петра 1, и Толя Кучкин пробкой всплыл на поверхность».
Мы с Женькой рисуем карикатуры на тему: «Дома, в школе и на улице».
Пришли Лидочка с Мишкой. Лидочка ведет в газете уголок «Полезные советы». Сейчас она пишет заметку о вежливости. Я читаю через ее плечо: «Еще Сервантес, автор знаменитого «Дон-кихота писал, что ничто так не дается нам легко и ничто так дорого не ценится, как вежливость. Слова, которые необходимо запомнить: «здравствуйте», «разрешите войти?», «будьте добры», «спасибо», «извините», «пожалуйста»…
Рядом Мишка, высунув кончик языка, рисует новейший скоростной самолет. На нем летит наш лучший ученик в классе. Рядом курьерский поезд, потом автомобиль… На последнем месте нарисовали черепаху, а за ней — рака. Я прикинул свое место в этой таблице и оказалось, что на чем-то все же я еду, но только это «на чем-то» почему-то без мотора.
Итак, мы с Женькой рисуем смешные карикатуры. Это очень серьезное дело. Редактор «Десятиклассника», или, как они теперь называют свою газету, «Третьего звонка» рассказывал нам и о карикатурах. Он говорил, что карикатура на своих товарищей не должна обижать или унижать человека.
В самом деле, очень обидно, если тебя нарисуют каким-то уродом. С огромным носом, на тоненьких ножках и с кривым глазом. Это совсем не смешно. «Такая карикатура не попадает в цель,— как объяснил редактор «Третьего звонка».— Это оскорбление, а вовсе не добрая товарищеская шутка. Вы хотели помочь товарищу исправить какой-то недостаток, а получилось, что вы его обидели, оттолкнули от себя».
Теперь мы с Женькой рисуем карикатуры по-новому. Газета почти готова.
— Интересно получается,— говорит Лидочка,— а вот название у нас какое-то казенное, скучное. Ну что это такое,— передразнивает она,— «За отличную учебу»? Неужели нельзя как-то живее назвать? Вот как большевики называли свою газету? «Искра»! Это смело, ярко. И еще эпиграф поставили: «Из искры возгорится пламя». Так и хочется читать. Или вот журнал «Огонек». Хорошо же? Так и представляешь людей, которые собрались дома на огонек и листают этот журнал. Десятиклассники назвали же свою газету «Третий звонок». И всем понятно, что десятый класс последняя ступенька. Как все равно поезд трогается после третьего звонка, или в театре поднимается занавес,— она смотрит на наше название, выпячивает губу, морщится: — А у нас? «За отличную учебу». Прямо какой-то лозунг, а не название.
Давайте придумаем новое?— предлагает Мишка,
— А какое?
— «Истребитель»!
— Почему?
— Ну,— мнется Мишка,— потому, что это самолет. Мы подумали и отвергли.
— «Снежинка»,— говорит Женька.
— Почему?
— Сам не знаю.
— «Рупор»,— сказала Лидочка и сейчас же замахала руками,— не то, не то!
— «Бегемот»,— бухнул Мишка.
— Почему? В Советском Союзе бегемоты не водятся.
— Крокодилы тоже не водятся, а ведь есть же такой журнал,— оправдывается Мишка.
— Надо что-то такое,— задумывается Лева,— чтобы ребята поняли, что газета друг и товарищ.
— А что надо?
— Да вот я и сам не придумаю.
— «Костыль»,— неуверенно говорит Мишка и по очереди смотрит на всех нас.