Дома начали клеить, не глядя что получится. Лишь бы концы с концами ровно скреплялись. Моток получился солидный. Заряжаем его всеми руками сразу в наш аппарат. Наводим фокус, я за ручку взялся.
- Начали,- говорит Лева. Застрекотал и наш аппарат.
На экране какой-то дядя с бородкой в ужасе читает записку, потом ее комкает, бросает на стол. И сразу надпись: «Ушла жена».
Потом этот дядя рвет с себя галстук, ерошит седую прическу, бессильно падает в кресло, и тут же надпись: «Душевные переживания».
Что было дальше, мы не знаем, потому что сразу пошло про другое.
Какие- то люди объедаются кремом, потом пирожными швыряются друг в друга.
И вдруг идет цветное кино. Я даже крутить перестал. Уж очень все красиво, Все синее, синее. И небо, и деревья, и трава. Костер с ярким огнем, тоже синим, около - синие люди. На небе радуга, люди в цветных нарядах, синяя вода, красные, зеленые крыши домов.
- Ой, как это они? - спрашивает Лидочка.
- Наверное, по кадрикам разными красками разрисовывают,- прикидывает Мишка.
- Я знаю, это вроде как продают картины «Раскрась сам»,- вмешивается Славик.
- Неужели каждый кадрик раскрашивают? - сомневается Лидочка.- Ведь очень долго.
- Не только раскрашивают, а бывает и рисуют.
- Как рисуют?
- Мультипликация называется,- объясняет Женька.- Каждый кадрик тушью рисуют. Животных разных, людей.
- А потом?
- А потом показывают на экран. Они двигаются. Вот прямо так поднимают руки, ноги, даже смеются.
- А на чем рисуют? На пленке? Да?
Мы не отвечаем. Я не знаю, Лева с Мишкой молчат, а Женька больше ничего не рассказывает, фокус в аппарате поправляет.
Смотрим кино дальше.
На экране ледокол носом льдины раскалывает, а потом сразу какой-то полуголый негр целится из лука. Он даже по успел выпустить стрелу, как наше новое «Попурри» окончилось.
- Давайте все сначала,- просит Славик. Мы перезарядили.
И снова на экране седой дядя комкает записку, хватается за галстук, падает в кресло, что означает «душевные переживания»… Потом пирожные, цветное кино, а вот наконец и негр целится из лука.
Кончилась наша новая картина.
Может быть, еще раз? - неуверенно предлагает Лева. Л давайте паше любимое,- теребит меня Славик,- давайте все вверх ногами.
Попробовали и так. Началось все с негра, а кончилось тем, что бумажка распрямилась, прыгнула со стола в руки седого дяди. Потом на экране светлый прямоугольник.
- Л теперь все сначала, канючит Славик. Я отказался крутить:
- Рука устала. Кто следующий?
Мишка взялся. До конца не докрутил, передал ручку Славику.
Покрутил Славик, потом мы ему снова зарядили, он опять покрутил. Еще до конца пленка не дошла, а Славик вдруг заинтересовался киноаппаратом:
- А что, если в него воды налить и рыб напустить? Будет видно на полотне?
Никто ему не отвечает.
Женька начал провода отключать, мы ему помогаем. Разряжаем наш аппарат.
- Ну, а что же дальше? - спрашивает Лидочка. Она сказала это будто самой себе, но мы услышали.
- И я о том же,- говорит Лева.
- Братцы, что бы еще придумать? - выгибает Женька из провода чертиков.
- Ты же говорил про мульти… как ее?
- Мультипликацию,- уточняет Женька.
- Ну, так давайте ее рисовать,- оглядывает нас Лидочка.- Как ее рисуют, Женя?
Женька из провода самолет делает, ему Мишка помогает.
- Ну как? Берут и рисуют. Вот как у нас в кино. На одном кадрике человек только рукой пошевельнул, на следующем чуть ее сдвинул, потом чуть выше поднял. Еще чуть выше, и так все понемножку, пока совсем руку не поднимает.
- И сколько же надо рисунков на одну руку?
- Ну, как у нас в кино,- неуверенно говорит Женька.- Если человек за секунду поднимет руку, значит, двадцать четыре кадрика. Вот как раз и будет двадцать четыре рисунка.
- Кошмар! - хватается за голову Лидочка.- Это где же
так рисуют?
- Где? Где? - злится Женька.- На киностудиях.
Мы рассматриваем Женьку. А он из провода выгибает что-то вроде писателя Гоголя.
- А рисуют прямо на пленке?
- Неужели на экране? Берут тушь и тонким пером рисуют. Что вам не понятно? - удивляется Женька и делает из Гоголя пулемет.
- Что-то ты, друг, загибаешь,- вздыхает Лева.- Разве можно по кадрику нарисовать целый фильм?
- Не фильм, а одну часть,- сдается Женька.
- А давайте попробуем,- вмешивается Славик.- Только не спорьте.
Мы решили попробовать.
***
В выходной к нам зашел Костя. Помялся в дверях, Нонке руку, маме руку, мне тоже. Я скорее с него пальто стаскиваю. Мама тут же суетится, а Нонка только сделала улыбку, а потом прошла в комнату.
Я его шапку вешаю, одеколон вдыхаю. У Кости на новеньком пиджаке комсомольский значок.
- Ну, вот так,- выдыхает Костя, приглаживая волосы, и i пять топчется.
- Ну, вот так,- говорю я,- пойдем.
- Подожди-ка,- мнется он,- там у меня в кармане…
Костя вынимает из карманов пальто печенье, потом шоколад. На меня вопросительно смотрит, рукой махнул:
- Эх, была не была,- и вытаскивает бутылку вина.- Как? Можно?
Я не знаю. Но раз уж куплено, то чего же?
- Подожди-ка,- засуетился Костя.- Еще халва была. Мы входим. Я все на стол, а Костя бутылку за спиной
прячет. На меня посмотрел, опять вздохнул:
- Эх, была не была,- и бутылку ставит.
Нонка смеется. Мама к себе за занавеску ушла. Я даже испугался: неужели не придет?
Она вернулась. В руках наша новая скатерть. Расстелили. Уселись.
Л туг стук в дверь. Громкий, уверенный. Я кинулся открывать. В дверях студент, на очки дышит.
- Ну и мороз сегодня! Нона дома?
Я киваю.
Он раздевается, вешалкой интересуется. Осторожно спрашивает:
- Это кто?
- Да так… Нонкин жених,- говорю я.
Он на меня ОЧКИ направил, покашливает, пальцами шевелит.
- Какой жених?
- Да Костя… Главный киномеханик всех театров Плющихи. Л что, мне жалко, подумал и добавил: -Также Арбата.
- И Марьиной рощи,-успокоившись, дополняет гость, аккуратно дует па расческу.
- Возможно,- говорю я.
Выбежала Нонка, затормошила:
- Ой, Геночка! Проходи, проходи.
За столом сначала молчим. Мама про мороз начала. Студент поддержал, показал всем красное ухо, халву трогает.
Я Костю про мультипликацию расспрашиваю. Костя обрадовался, рассказывает, как все это получается. Мама нас слушает, часто удивляется:
- Надо же!
- Вообще в этой мультипликации неограниченные возможности, - вдруг говорит студент.- Можно даже рисовать жизнь марсиан, а хотите, так и полет на Луну. Все можно, - он задумался.- Н-да. Неограниченные возможности.
- Это на пленке рисуют? - спрашиваю я.
- Я не знаю точно, как это делается. Но только не на пленке.
- Конечно, не на пленке,- говорит Костя.- Переснимают каждый рисунок.
- Еще чаю, пожалуйста,- предлагает мама.
- Костя, а вот тушью и пером… ну, самым тонким, можно рисовать на пленке?
- Можно, Алешка. Только на целый фильм сил не хватит.
- А на сколько хватит?
Костя достает газету, чертит прямо на ней карандашом, объясняет:
- Попробуйте нарисовать хотя бы взлет самолета. Вот так, по диагонали. Из нижнего угла кадра в верхний угол. Весь взлет пусть будет кадров на десять… пятнадцать.
- Подожди, Костя, я тетрадку найду.
- Архимед на песке чертил,- почему-то вдруг сердится Костя.
Студент оживился, к Нонке наклоняется:
- Помнишь, у тебя, Нона, не ладилось с законом Архимеда? Ну, когда поступала. Помнишь?
- Да, спасибо, Гена, вы тогда помогли,- рассеянно говорит Нонка.
Мама всем печенье пододвигает, чай доливает.
- А сейчас помните? - помешивает студент в стакане.
- Ну, если надо, вспомню,- говорит Нонка.- Вы берите сахар.