– Вы принимаете их обратно?
– Редко. Если они будут знать, что могут сюда вернуться, им и вовсе удержу не будет.
– А что происходит с оставшейся третью?
– Это именно то, ради чего мы здесь, мистер Картер. Ради этого я и остаюсь их наставником. Эти парни, как я, выживают, прилагая для этого неимоверные усилия. Мы побывали в аду и вернулись, и не дай Бог никому пройти такой страшный путь. Многие из уцелевших работают с другими наркоманами.
– Сколько человек способен принять лагерь?
– У нас восемьдесят коек – все заняты. Места здесь довольно, чтобы принять вдвое больше, но, как всегда, не хватает денег.
– Кто вас содержит?
– Наш бюджет на восемьдесят процентов состоит из федеральных субсидий, но никогда нет гарантии, что мы получим их и на следующий год. Остальное выклянчиваем у частных фондов. Сколько сил на это уходит, если бы вы знали!
Клей перевернул страницу и что-то записал.
– У Текилы нет каких-нибудь родственников, с которыми я мог бы поговорить?
Пролистав дело, Тэлмадж Экс покачал головой:
– Где-то есть у него тетка, но не питайте особых надежд. Даже если вам удастся найти ее, чем она сможет помочь?
– Скорее всего ничем. Но парню было бы приятно увидеть родственницу.
Тэлмадж Экс продолжал листать дело, словно хотел что-то найти. Клей подозревал, что он ищет записи или документы, которые следовало изъять, прежде чем передать ему папку.
– Когда я смогу с этим ознакомиться? – спросил он.
– Завтра вас устроит? Мне нужно сначала просмотреть дело.
Клей пожал плечами: если Экс сказал завтра – значит, завтра.
– Хорошо. Мистер Картер, я так и не понял мотива. Почему он это сделал?
– Я тоже не понял. Думал, вы мне объясните. Вы же наблюдали за ним почти четыре месяца. Он ведь никогда не совершал насилия, не имел дела с оружием, не был предрасположен к дракам. Похоже, он вообще был примерным пациентом. Вы всякого навидались. Так скажите же мне – почему?
– Да уж, навидался я многого, – согласился Тэлмадж Экс, и взгляд его сделался еще печальнее. – Но такого видеть не приходилось. Этот парень боялся какого бы то ни было насилия. Мы здесь никаких драк не допускаем, но мальчишки есть мальчишки, и кое-какие ритуалы устрашения чтут свято. Текила был одним из самых слабых. Не могу себе представить, чтобы, выйдя отсюда, он украл пистолет, выбрал случайную жертву и застрелил. Также не могу себе представить, чтобы он набросился на кого-то из сокамерников и избил его до такого состояния, что того пришлось отправить в больницу. Я в это просто не верю.
– Ну так что же мне сказать присяжным?
– Каким присяжным? Он признает свою вину, вы же сами понимаете, и останется в тюрьме до конца жизни. Уверен, там он встретит немало знакомых.
Последовала долгая пауза, которая, похоже, ничуть не смущала Тэлмаджа Экса. Он закрыл папку и отодвинул на край стола. Встреча подходила к концу, но посетителем был Клей, и закончить ее должен был он.
– Так я приеду завтра, – сказал он. – В какое время?
– После десяти, – ответил Тэлмадж Экс. – Я вас провожу.
– В этом нет необходимости, – вежливо заметил Клей, хотя на самом деле был счастлив.
Банда, дежурившая на улице, заметно разрослась и, судя по всему, ждала, когда адвокат выйдет из здания. Они облепили его «аккорд», слава Богу, пока стоявший на месте целехоньким. Но какую бы каверзу они ни задумали, при виде Тэлмаджа Экса все планы были моментально забыты. Стоило тому лишь качнуть головой, как банда рассеялась. Спеша покинуть неприветливые края, Клей с ужасом подумал о том, что завтра придется сюда вернуться.
Проехав кварталов восемь, он нашел Леймонт-стрит, остановился на пересечении с Джорджия-авеню и быстро огляделся. Аллей, в которых кто угодно мог убить кого угодно, тут было хоть отбавляй, а он вовсе не искал приключений на свою голову. Район был таким же мрачным, как тот, откуда он только что уехал. Чтобы осмотреться и порасспрашивать местных жителей, лучше приехать сюда попозже с Родни, чернокожим параюристом, хорошо знающим законы улицы.
Глава 5
Загородный клуб «Потомак» в Маклине, штат Виргиния, был основан сто лет назад группой богачей, отвергнутых другими клубами. Богатая публика может стерпеть многое, но только не отказ быть принятой где бы то ни было. Отверженные вбухали в «Потомак» немалые деньги и выстроили самый шикарный клуб во всем округе Колумбия. Они переманили к себе нескольких сенаторов, заполучили в качестве трофеев еще кое-кого из высокопоставленных деятелей, и уже через короткое время «Потомак» приобрел – точнее, купил себе – респектабельность. Как только в клубе собралось достаточное количество членов, чтобы он мог сам себя обеспечивать, вступила в силу традиционная процедура исключения. Хотя клуб все еще считался относительно новым, выглядел и действовал он так же, как давно основанные клубы с традициями.
Одним он тем не менее существенно отличался от других: «Потомак» никогда не скрывал, что членство здесь можно откровенно купить, если у человека достаточно денег. Никакого «листа ожидания», никаких «фильтрационных» комитетов, никакого тайного голосования членов правления. Даже если вы новичок в округе, даже если стали богатым лишь вчера, престижный статус члена «Потомака» вы могли получить всего за день, выписав достаточно солидный чек. В результате «Потомак» располагал роскошными полями для гольфа, теннисными кортами, бассейнами, конюшнями, рестораном – то есть всем, о чем может мечтать загородный клуб.
Насколько мог понять Клей, Беннет Ван Хорн выписал чек на весьма приличную сумму. Как бы ни презирал его Клей, следовало признать: его собственные родители не имели денег, необходимых, чтобы быть принятыми в «Потомак». Восемнадцать лет назад его отец вел дело против Беннета в связи с недобросовестными манипуляциями недвижимостью в Александрии. В те времена Беннет был риэлтором, весьма высокомерным в общении, но при этом погрязшим в долгах, лишь ничтожная часть его имущества была свободна от заклада. И тогда он отнюдь не являлся членом загородного клуба «Потомак», хотя теперь делал вид, будто родился в нем.
Золотой дождь пролился на Беннета-Бульдозера в конце восьмидесятых, когда он начал завоевание холмистой части Виргинии. Сделки посыпались как из рога изобилия. Появились партнеры. Не он придумал подсечно-огневой метод освоения территорий, но он, несомненно, его усовершенствовал. На девственных холмах он построил широкие молы. Возле мемориального поля сражений – жилой комплекс. Сровнял с землей целую деревню, чтобы осуществить на этом месте гигантскую плановую застройку – кондоминиумы, многоквартирные дома, большие здания, маленькие здания, в центре – парк с мелководным прудом и двумя теннисными кортами и небольшой торговый центр, который очень мило выглядел на архитектурном плане, однако так и не был сооружен. Забавно, но начисто лишенный чувства юмора Беннет невольно Давал остроумные названия своим накромсанным как бог на Душу положит строительным объектам, используя описания тех пейзажей, которые сам безжалостно истреблял, – Холмистые луга, Шелестящие дубы, Горный лес и тому подобное. Объединившись с другими мастерами захвата территорий, он лоббировал их общие проекты в Ричмонде, в законодательных органах, выколачивая деньги на все новые дороги, чтобы можно было понастроить еще больше жилых комплексов и пустить сюда еще больше машин. В процессе своей деятельности он стал фигурой в политической игре, а его "я" раздулось до масштабов несоразмерных.
В девяностые годы корпорация БВХ стремительно разрасталась, и доходы, пусть ненамного, превосходили выплаты по кредитам. Они с женой Барб купили дом в престижном районе Маклина, вступили в «Потомак», стали завсегдатаями и изо всех сил старались создать впечатление, будто всегда были богачами.
В 1994 году, согласно архивным документам министерства внутренних дел, которые Клей усердно проштудировал и с которых снял копии, Беннет решил преобразовать свою корпорацию в открытое акционерное общество, чтобы собрать двести миллионов долларов. Он собирался использовать эти деньги на покрытие некоторых долгов, но что гораздо важнее – «...инвестировать их в грядущие безграничные возможности северной Виргинии». Иными словами, пустить по штату еще больше бульдозеров и тем же подсечно-огневым методом «освоить» оставшиеся нетронутыми территории. План Ван Хорна при наличии подобной суммы, без сомнения, воодушевил местных торговцев строительной техникой. Местные же власти он должен был насторожить, если бы те не спали.