Пальцы Эдварда дрогнули на мгновение. Снам государь Эринланда верил и отмахиваться от них не привык. Он слишком хорошо знал, что сны, которые снятся волшебникам, редко совсем ничего не значат, и уж тем более не тогда, когда осеннее равноденствие на носу. Эдвард Фэринтайн обнял Кэран Кэйвен еще крепче, чем обнимал до этого. Нашел ее губы своими.
– Успокойся, малышка, – сказал он тихо. – Когда северный ветер придет – мы станем против него щитом.
Глава 4
Паутина измены
Август 4948 года
Граф Рейсворт сказал в тот вечер еще много всего – и почти ничего по сути. Дядя ронял общие фразы, рассуждал про охватившее дворян недовольство, перечислял убытки, уже понесенные вследствие принятых молодым Ретвальдом законов. Намекнул, что мог бы заручиться помощью иностранных держав, хотя бы некоторых из них, в своих притязаниях на власть.
Рейсворт так и не сообщил, кого прочит в короли. Эта тема явно не волновала сэра Роальда. Он не сомневался, что любой преемник Гайвена, будущий супруг Айны, станет лишь марионеткой в его руках.
– Зачем тогда вовсе король? – полюбопытствовала Айна, дурея от собственной наглости. Выпитое вино ударило ей в голову, отдавая легким шумом. Девушка попыталась слегка раззадорить родственника, захваченного своими далекоидущими планами. Выбор был невелик – или наглеть самой, или обхватить голову руками, забиться в угол от страха и не думать, в какую бешеную передрягу попала. – Зачем нам король, дядя, если есть королева? Ты рассуждал, как желаешь отдать трон Драконьим Владыкам, – отдавай его мне. Я стану правящей королевой, как Маргарета Кардан триста лет тому назад, когда король Тристейн погиб, а она заняла его место. Виктор Гальс, или кого ты прочишь мне в мужья, вполне сгодится для роли консорта и отца наследного принца.
– Такие дела не решаются за бокалом вина, в разговоре у камина.
– А где и как они решаются? На заседаниях Коронного Совета, где любой вельможа тщится подсидеть товарищей и урвать кусочек привилегий себе? Твои друзья, твои так называемые союзники – каждый из них хочет стать королем, каждый желает вознестись над прочими. Ты будешь играть ими, пока скидываешь Гайвена с трона, – но затем тебе придется остановить свой выбор на ком-то одном. Стоит тебе назвать нашего нового государя – и все прочие герцоги и графы немедленно вцепятся ему в глотку. Другое дело – консорт. Почетный титул, не дающий реальной власти. Я выберу консортом того лорда, что согласится защитить нас от амбиций остальных, а сама надену корону. Разве плохой повелительницей королевству я буду? Я во всем стану слушаться твоих советов, чего нельзя сказать о каком-нибудь надменном аристократе с севера или юга. – Айна улыбнулась со всей возможной невинностью.
Она больше шутила, чем говорила всерьез. Дочь лорда Раймонда никогда прежде не помышляла о власти. Весь этот разговор, с самого его начала, казался ей немного безумным. Однако граф Рейсворт, к удивлению Айны, не посчитал ее предложение диким. Он отвернулся, помолчал немного. Перевел взгляд на Лейвиса, державшегося сегодня несвойственно тихо. Вздохнул:
– Однажды, года полтора назад, когда Артур едва вернулся от Тарвела, Раймонд вызвал меня к себе. Я его таким мрачным видел не часто. Он был почти настолько же мрачен, как я сам сейчас. – Усмешка скользнула по губам лорда Рейсворта и тут же пропала. – Твой отец вызвал меня к себе в кабинет, предложил поговорить. Побеседовать как родственники, как братья. Мы давно так не разговаривали, много лет. Он в тот вечер пил. Ты знаешь, он и вина обычно выпивал немного, лишь ради приличия, на банкетах. Но в тот раз будто решил надраться. Пил и пил, и все никак не мог остановиться, а я смотрел на это. Раймонд разговаривал о посольстве к императору Гейдриху, о ноте короля Пиппина, о последнем заседании совета – и о прочих подобных вещах. Говорил будто обычно, но понятно же было: что-то не так. Я все смотрел и пытался понять. После гибели Рейлы я ни разу не видел кузена таким. Он был упрямым, жестоким, гордым, но тогда, казалось, из него вынули тот стальной стержень, что обычно заменял ему сердце. Он был будто поломанным. А потом он сказал, и я помню это так же хорошо, словно это было сегодня. «Брат, – сказал Раймонд, – мой сын ни во что не верит. Ни в Иберлен, ни в нашу честь. Я пытался его научить, но он не хочет учиться. Жаль, другого сына у меня нет». – Рейсворт сделал паузу. – У Раймонда в самом деле нет иного сына, – произнес он мягко. Протянул руку и взял Айну за подбородок, пристально изучая ее лицо. – Но ты после него осталась. Не пытайся меня обмануть, дитя. – Обманчиво-мягкий голос на мгновение дохнул холодом. – Я догадываюсь, что ты задумала. Наслушаться моей болтовни – а потом сдать меня Ретвальду?