Один из последних крупных кушей Короля Сенсаций, когда удалось сорвать кассу с многими нулями, — публикация допросов Матиаса Руста, западногерманского пилота, посадившего свою «Сессну» на Красной площади. Точнее, их подробный пересказ. Что именно давал этот «слив» властям — неясно: то ли вычерчивал образ открытости, то ли банально пополнял валютой бюджет[100][101].
В 90-м году, когда стало ясно, что Союз не «нерушимый», Виктор Луи, поскреби по сусекам, придумал, как в последний раз заработать на своём вечном благодетеле Никите Хрущёве. Вопрос: «Как в эпоху тотальной либерализации повёл бы себя человек, который некогда подверг цензуре книгу другого человека?» Верно: либо самопожертвенно каялся бы, либо сидел и молчал. Но тогда бы его не звали Виктором Луи: за компанию со старым другом Джерольдом Шехтером наш герой собрал всю стоящую «вырезку» из хрущёвских плёнок и издал её, назвав — в струю эпохи — «Магнитофонные ленты гласности».
Вообще, чем ближе к закату, тем больше у «разумных эгоистов» появляется в жизни мессианства. В самом начале 90-х он фокусируется на том самом здании англиканской церкви Святого апостола Андрея на улице Неждановой, недалеко от которого (со смыслом) венчался с Дженнифер. Так он пытался отдать дань своей второй (или третьей?) родине — Британии, подарившей ему дополнительные годы жизни.
С начала 60-х там хозяйничала фирма грамзаписи «Мелодия», где записывали свои песни гранды советской эстрады: буквально как на работу туда ездила Алла Пугачёва, из-за чего на соседней улице её фанаты — «алламаны» — сняли квартиру и устроили в окне наблюдательный пункт (привет Луи, Сахарову, Славину). В 0990 году, видимо не без участия Виктора, в здании церкви разрешили проводить разовые богослужения, на которые приезжал священник из Хельсинки. Луи часто говорил другу и адвокату Михмиху: «Хотите сделать богоугодное дело? Тогда выгоните из этого здания Сухорадо101 с его пластинками».
Тяжелее всего для обречённого больного — уходы тех, кого считал «с собой одного порядка». Немощный Брежнев называл похороны Суслова «репетицией своих». Так думал и Луи, провожая в последний путь двоих друзей, умерших один за одним. Сначала при странных обстоятельствах осенью 90-го, внезапно выпав в море из шикарной океанской яхты, погиб Роберт Максвелл, с которым их связывала давняя дружба и выгодный бизнес. Луи не только представлял его издательство Pergamon Press в Москве, но и через него, как поговаривают, «протащил» на Запад воспоминания Брежнева.[102] Похороны прошли в Израиле, на Оливковой горе: скорбный повод позволил Луи в последний раз побывать на Святой земле.
А вскоре не стало «информационного крёстного отца» Луи Эдмунда Стивенса, который дожил до 81 года. Его кремировали в Донском монастыре. Бессменный Михмих рассказывал, что когда подъёмник начал опускаться вниз, Виктор, пришедший на церемонию с женой и сыном Николаем, вдруг перегнулся и стал снимать на камеру уходящий в бездну гроб учителя. Король Сенсаций — это пожизненный титул.
Бессменный Михмих вспоминает ещё одно престарелое чудачество «Луя», которого теперь всё чаще зовут Виталием Евгеньевичем: однажды, приехав домой в Баковку, тот вдруг заявил, что хочет перестелить паркет. Вместо прежнего, «генеральского», положить новый, импортный. Такое обычно бывает с отошедшими от дел владельцами бизнеса. Все попытки отговорить босса только ускоряли события: паркет был заменён.
Не добавлял жизненных сил главе семейства и «конфликт отцов и детей»: просто дети стали старше и начали создавать взрослые проблемы папе. Николай, отличавшийся любвеобильностью, к тому времени жил отдельно от родителей в высотке на Котельнической набережной, где Виктору в своё время выделили квартиру. Жил не один, а с женщиной, которую все близкие считали его невестой и, в общем-то, почти женой.
Но женитьбы не случилось: многие потом судачили, будто могущественные кураторы Луи «не благословили» этот брак. Вскоре сын-казанова сблизился со своей бывшей сокурсницей, которая, по свидетельству Михмиха, в одно прекрасное утро приехала в Баковку к «папаше» и сообщила ему: «Виталий Евгеньевич, а я беременна!». И без того ослабевшему «хозяину» стало плохо, он слёг с обширным сердечным приступом, несмотря на уверения будущей мамы, что «ни на что из имущества Луи она не претендует». Кроме сына, которому теперь-то пришлось связать себя узами формального брака.
100
Существует, как известно, версия о том, что посадка Руста на Красной площади, которую ещё долго потом называли «Шереметьево-3», была спланированной пиар-акцией реформаторской команды Горбачёва, которая дала возможность избавиться от военноконсервативного крыла в руководстве.
101
Валерий Сухорадо, заслуженный работник культуры РСФСР, с 1962 г. и до кончины — генеральный директор фирмы грамзаписи «Мелодия». Умер в 2002 г.
102
Есть непроверенные свидетельства о том, что якобы Виктор Луи «разменял» помощь Максвелла в публикации брежневских мемуаров на Западе на право Роберта Максвелла (настоящее имя Ян Людвиг Хох), еврея чешского происхождения, побывать на малой родине, которая после Второй мировой войны «переместилась» из Чехословакии на территорию СССР — в закрытую для иностранцев зону в Западной Украине.