Король открыл глаза и резко отстранился. Кристиан замер, недоумевая.
— Все, хватит, – Виктор оттолкнул его и вылез из воды. Он отошел к окну, взяв со столика полотенце, и обернул им бедра. Кристиан оставался в воде, наблюдая за ним.
— Что случилось? – Николь, уже полностью одетая, появилась из-за ширмы, разделявшей кровать и ванну. Она переводила удивленный взгляд с одного мужчины на другого. Виктор стоял спиной к ним, сложив руки на груди, но было видно, что он взволнован и тяжело дышит. Граф, казалось, был зол. Его глаза почернели, и пламя камина отражалось в них.
— Что опять не поделили? – спросила девушка сурово.
— Воду, – ответил Кристиан, выбравшись, наконец, из кадки и вытирая тело оставшимся полотенцем.
— Виктор, – она подошла к мужу, тронув его за плечо. – Что случилось? Я же слышала, вы даже не ругались.
— Зачем нам ругаться? – спросил король, оставаясь стоять спиной. Девушка обняла его за талию, прижавшись щекой к плечу. Кристиан вытерся и начал одеваться, еще пылая гневом.
— Что он сказал? – спросила королева, понимая, что между ними все же произошла ссора.
— Граф мне врет, как всегда, – ответил Виктор, обернувшись и одарив его недоверчивым взглядом.
— Он всем врет, это его нормальное состояние, – усмехнулась Николь, не веря, что они могут поругаться теперь, после всего.
— Вот уж не думал, что вы обо мне так думаете, – произнес Кристиан, взяв свое оружие и направившись к двери. – Не стану больше надоедать своим присутствием. Извинитесь за меня перед бароном и его очаровательными дочками.
Граф повернул ключ и вышел, хлопнув дверью. В комнате стало тихо, только огонь потрескивал в камине. Николь, недоумевая, смотрела ему вслед. Виктор вздохнул и пошел одеваться, чтобы успеть к ужину.
— Что он сказал? – повторила она свой вопрос, понимая, что дело не в ней и уж точно не в воде.
— Николь, что ты скажешь, если узнаешь, что я люблю его больше чем тебя? – спросил Виктор, взглянув на нее. Он выглядел теперь не просто уставшим, но еще и несчастным. По мокрым волосам вода стекала на грудь, все еще вздымавшуюся из-за порывистого дыхания. Девушка села на ручку кресла, рядом с ним и взяла его за руки, притянув к себе.
— Скажу, что прекрасно тебя понимаю, – ответила она, улыбнувшись. – У вас же все только началось. Ты не можешь сейчас любить кого-то кроме него. Даже меня.
— Разве это нормально? – Виктор не смотрел ей в глаза, чувствуя себя неловко.
— Я не знаю, как это “нормально”, – ответила она, поднявшись и обняв его. Он опустил голову ей на плечо, но резко отстранился, не желая намочить чистую рубашку. Николь рассмеялась, ласково погладив его по лицу. – Я рада, что вы больше не деретесь из-за меня и не ревнуете друг к другу.
— А ты не ревнуешь? – спросил он.
— Нет, не к нему, – девушка отпустила его и пошла приготовить одежду.
Король с королевой спустились в столовую, где все уже было готово, и ждали только их. Барон в шелковом темно-лиловом камзоле уступил свое место во главе стола Его Величеству и сел по правую руку от него. Обе его дочери сидели рядом. Старшая в ярко-красном атласе, подчеркивавшем цвет ее волос. Глубокое декольте и открытые руки, затянутые в длинные перчатки, выгодно подчеркивали все достоинства фигуры молодой леди. На шее поблескивали оправленные в золото рубины. На фоне сестры, младшая казалась бледной тенью. Девушка была в простом черном платье с ниткой жемчуга на закрытой высоким воротником шее. Хотя обе выглядели гораздо выгоднее нежели королева и княжна, одетые в неизменную вандерширскую форму. Только мундиры девушки заменили простыми камзолами, у Николь он был белый, у Бьянки светло-голубой. И королева, и княжна не делали причесок, в сочетании с мужской одеждой они выглядели бы неуместно. Николь просто собрала волосы на затылке, а Бьянка в высокий конский хвост.
Николь посадила подругу рядом с собой, желая иметь собеседницу за ужином, предполагавшим быть длительным. Возле Бьянки сидел Даан, в безупречно белой мантии поверх рубашки и штанов. Княжна не возражала против желания молодого литиата носить привычную для него одежду. Взамен он подчинился ее желанию и не собрал свои густые длинные темно-каштановые волосы в хвост, распустив их по плечам. Сидевшие напротив девицы подтвердили расчеты княжны, впившись в литиата восхищенными взглядами. Айрис была абсолютно уверена в своей неотразимости, поэтому лишь изредка бросала на него кокетливые взгляды, ее сестра же увлеченно рассматривала парня, впервые увидев представителя его расы, да еще и так близко. Даан не замечал всех этих переглядываний, больше увлеченный обстановкой столовой и поданными блюдами.
Рядом с ним сидел Андор, тоже удостоившийся повышенного внимания юных леди. Дальше по обеим сторонам стола расселись офицеры короля и дальние родственники хозяина дома, тоже оказавшиеся в замке к моменту визита Его Величества.
— Мой дом, конечно же, не годится для приема таких важных гостей, – начал с оправданий барон, когда перед всеми уже стояло первое блюдо.
Виктор посмотрел на него, понимая, что не слышал ни слова. Николь улыбнулась и ответила барону, что в это неспокойное время важен теплый прием, а не роскошь.
— Да, – только и добавил король, вновь вернувшись к созерцанию своего супа. Гости за столом переглянулись, но не смели что-то обсуждать. Дочки хозяина украдкой разглядывали странную королеву.
— Ваши дочери очень милы, – произнесла Николь, заметив это. Если любопытный взгляд младшей ее нисколько не смущал, то старшую ей хотелось все же поставить на место. Мисс Уорик всем видом желала показать, что отлично знает о происхождении новой королевы и ее связи с графом, которого сама от всей души ненавидела, после того как он воспользовался ею и бросил.
— Мисс Айрис и мисс… – Николь взглянула на блондинку. Та зарделась, опустив глаза.
— Ноэль, Ваше Величество, – ответил за нее отец. – Ей всего шестнадцать, поэтому при дворе ее еще не знают. Я хотел вывести ее этим летом, но, как видно, не судьба.
— Отчего же, война не помешает нашим девушкам порадовать себя танцами, – ответила Николь, улыбнувшись хорошенькой блондинке, когда та все же взглянула на нее. – Пока Уайтпорт будет восстанавливаться, столицей будет Нордэнд. Там и устроим первый летний бал. Вы и ваши дочери приглашены.
— Это такая честь, – барон рассыпался в комплиментах. Виктор задумчиво ел, не пытаясь даже делать вид, что слушает.
— Траур не будете выдерживать? – язвительно спросила Айрис, впившись в него взглядом.
— Вы обращаетесь к королеве, – произнес он, подняв глаза.
— Да, простите, милорд, – поспешила исправить оплошность девушка. – Ваше Величество.
— Думаю, с Вандершира уже достаточно траура, – ответила Николь, переглянувшись с Бьянкой. Та улыбнулась.
— Барон, через ваши земли проезжали мои родные и Рочестеры, как они? – спросила княжна. – Возможно, они что-то рассказывали о своем пребывании при дворе Холоу?
— Да, они были тут, – ответил барон Уорик, радуясь перемене темы, отлично зная нрав своей дочери. – Я уже сообщил вашему брату. Княгиня и мисс Тимонс, а также Рочестеры, проезжали мимо и останавливались у меня. Ваша матушка была в расстроенных чувствах, поскольку ваш младший брат остался в Холоу из-за болезни и не смог покинуть страну, – продолжал барон, не догадываясь о настоящих причинах задержки Бенедикта. – Рад, что ему уже лучше.
— Да, он уже вполне здоров, – ответила Бьянка. Даан взял ее за руку, почувствовав волнение невесты.
— Княгиня намеревалась посетить свое имение близ Уайтпорта, – продолжал барон Уорик. – Они очень надеялись застать его целым.
— Благодарю, вы очень обрадовали меня этой новостью, – княжна одарила хозяина улыбкой и посмотрела на жениха.
— Почему ты не веришь? Бенедикт же сказал, что с ними все хорошо, – тихо спросил ее Даан. За столом завязался разговор о Уайтпорте и близлежащих землях, пострадавших больше других, поскольку темные начали разорять Вандершир с юга.