— Пожениться? О, Деккерет… — В тоне Фулкари странным образом смешались искренняя радость и недоумение. Однако преобладало все же недоумение Ее нижняя губа чуть заметно задрожала. — Здесь, в Стойене? У нас не будет свадьбы в Замке? Ты знаешь, что я готова выйти за тебя замуж в любом месте, где тебе захочется. Но все-таки, почему такая спешка?
Он взял ее руки в свои.
— Насколько я понял, весь народ там, на Зимроэле, это законченные консерваторы. Они просто сочтут неприличным, если короналя в его первом великом паломничестве будет сопровождать…
— Наложница? Ты это хотел сказать? — Фулкари отступила на шаг и рассмеялась. — Деккерет, ты сейчас говоришь точь-в-точь как Динитак! Предосудительно! Непристойно! Позорно!
— Давай тогда скажем «неправильно». Ситуация на Зимроэле настолько тонкая, что я, оказавшись там, не могу позволить себе ни малейшего риска, который хоть самым косвенным образом может отразиться на политике. Но, Фулкари, если ты намереваешься сказать «нет», то лучше сделай это сейчас
— Мой ответ — да, Деккерет! — решительно ответила она. — Да, да, да! Ты сам это отлично знаешь. — И тут ее глаза, светившиеся ликованием, вдруг погасли, и дальше она говорила уже совсем другим, упавшим тоном. — Но, понимаешь, я всегда думала.. что все это будет совсем не так… в Замке, в часовне лорда Апсимара, где всегда проходят свадьбы короналей, а потом большой прием во внутреннем дворе возле площади Вильдивара…
Деккерет отлично понял, что она имела в виду. Сейчас с ним говорила пра-пра-пра… внучка в неведомо каком поколении лорда Махарио леди Фулкари Сипермитская, для которой традиции аристократии Замка были практически второй натурой. И теперь она боялась, что ее лишат великолепной, грандиозной свадебной церемонии, которой она с нетерпением ожидала с самого момента их помолвки.
— Мы сможем повторно сыграть свадьбу в Замке, — успокаивающе сказал он. — Все будет как надо, я обещаю тебе, Фулкари, это будет грандиозный праздник, твоя сестра будет подружкой невесты, а Динитак моим шафером, будет присутствовать весь двор, а второй медовый месяц мы проведем в Большом Морпине в домике, который там специально держат для личного отдыха короналя. Но первый наш медовый месяц мы проведем в Ни-мойе. И замужество наше освятит лично понтифекс перед тем, как отправиться к себе в Лабиринт… Что ты на это скажешь?
— Ну, конечно, ведь не может же корональ Маджипура, совершать великое паломничество в компании какой-то девки, правда? В таком случае, давай, придадим этой девке официальное положение. Я согласна выходить за тебя замуж каждый раз, когда ты сочтешь это нужным, где угодно и сколько угодно раз. — Тут в ее прекрасных глазах снова заиграли столь любимые им шаловливые искры. — Но потом, мой лорд, когда мы вернемся домой, в Замок… атлас, бархат, часовня лорда Апсимара, двор, выходящий на площадь Вильдивара…
Церемония оказалась очень простой, была проведена наскоро, чуть ли не небрежно, и совершенно не годилась для такого торжественного события, как свадьба короналя, второго лица на всей планете. Совершал обряд понтифекс Престимион, свидетелями были Вараиль и Динитак, а единственными гостями — Септах Мелайн и Гиялорис.
Все заняло не более пяти минут. Престимион был облачен в свои алые с черным парадные одежды, на голове Деккерета была корона Горящей Звезды, и все же свадьба короналя прошла почти так же, как прошла бы регистрация брака хозяина местного магазина и его хорошенькой молодой продавщицы в конторе городского юстициария. Впрочем, для такой поспешности были вполне серьезные основания. Настоящая королевская свадьба была отложена на будущее, на то время, когда будет покончено с мятежом Пятерых правителей Зимроэля. Однако основные правила приличия были соблюдены. Лорду Деккерету и леди Фулкари предстояло отправиться на Зимроэль с обручальными кольцами на пальцах, ни один из жителей западного континента не мог получить возможности вздохнуть по поводу развращенности обитателей Замка.
Зато свадебный пир был достаточно внушительным: с винами пяти цветов, большими блюдами разнообразных устриц из Стойенского залива, копченым мясом разных сортов и острыми маринованными фруктами, растущими только здесь, в тропиках. Септах Мелайн приятным, хотя и чересчур пронзительным тенором спел древний свадебный гимн, а Фулкари, выпившая немного лишнего, подарила Престимиону такой неожиданно страстный поцелуй, что глаза понтифекса широко раскрылись, а леди Вараиль в комическом восторге громко захлопала в ладоши. А когда наступило продиктованное старинной традицией время, Деккерет взял свою молодую жену на руки и унес ее в их покои, расположенные этажом ниже; причем он проделал все это с таким юношеским пылом, что можно было подумать, будто молодым предстоит провести вместе первую в их жизни ночь.
Через несколько дней понтифекс со своей свитой отправился в обратный путь к Лабиринту: судном вдоль северного берега полуострова Стойензар в Треймоун, прославленный своими древесными жилищами, а оттуда по суше через долину Велализиера и пустыню Лабиринта до имперской столицы. Вараиль и дети понтифекса уже взошли на борт судна, а Деккерет с Престимионом все прощались на королевском причале стойенского порта. Септах Мелайн и Гиялорис тактично держались поодаль. По просьбе Деккерета им предстояло сопровождать его на Зимроэль в ходе великого паломничества.
Деккерет в нескольких словах выразил сожаление по поводу тех резкостей, которые недавно наговорил понтифексу, но Престимион ответил, что и сам ничуть не меньше сожалеет о своем гневе во время того памятного завтрака и что вообще лучше было бы им обоим выбросить весь этот эпизод из памяти. Хотя, возможно, и не стоит этого делать, тут же поправился он, поскольку ссора в конце концов привела их к согласию по одному из самых важных в истории Маджипура государственных вопросов, которые когда-либо обсуждали между собой корональ и понтифекс.
Престимион не стал добавлять, что все тактические вопросы, касавшиеся разрешения проблемы Зимроэля, он оставлял на усмотрение Деккерета. Они оба хорошо знали, что это была задача короналя, а не понтифекса.
Что касается учреждения четвертой Власти царства и присвоения Динитаку титула Короля Снов — об это тоже не было сказано ни слова. Деккерет знал, что Престимион все еще не принял окончательно эту концепцию, но был убежден в том, что он в конечном счете не станет препятствовать ее осуществлению. Престимион имел беседу с Динитаком, хотя ни тот ни другой не поделились с Деккеретом ее содержанием. Впрочем, Деккерет предполагал, что все закончилось хорошо. Но прежде всего следовало провести кампанию против Мандралиски.
На прощание они обнялись, и это было теплое объятие, хотя, как всегда, со стороны оно казалось немного смешным из-за разницы в росте.
Деккерет пожелал Престимиону счастливого пути, а тот еще раз поздравил его с женитьбой, пожелал успеха в великом паломничестве и пообещал, что они встретятся в Замке, как только будет покончено с неотложными делами. После этого понтифекс повернулся и, больше не оглядываясь, во всем своем императорском величии взошел на борт судна, которому предстояло доставить его в Треймоун.
Сам Деккерет со своей женой, верными спутниками Динитаком Барджазидом, Септахом Мелайном и Гиялорисом и прочей свитой двинулся в путь пятью днями позже. Они тоже проделали первую часть пути морем, переправившись через Стойенский залив в небольшой порт Кимоиз на северном мысу. Там их уже ожидал караван быстроходных парящих повозок, на которых они через Клай, Кикил и Стенорп вновь направились в Алаизор, повторяя задом наперед тот путь, по которому торопились в Стойен для свидания Деккерета с понтифексом. Но в Алаизоре им пришлось долго ждать, пока будет собран флот и мобилизованы войска.