— Старая Дора вообще в последнее время зла на весь свет. И у нее всегда есть сюжет для статьи. Ладно, я ей позвоню.
— Она казалась сумасшедшей, — сказала Среда. — У нее что-то с рукой. И от нее плохо пахло.
Я открыл окно. По Мейн-стрит плыл дым от лесных пожаров. Со стороны аэропорта слышался вой сирен. Два древних, как мамонты, «хьюи», которые до сих пор использовали в местном центре национальной гвардии, проплыли на бреющем полете над городом, вновь будя во мне рокотом моторов неприятные воспоминания.
ГЛАВА 11
По идее, я давно должен был наверстать упущенное, поскольку уже настало время обеда. Увы, я уснул прямо за столом, пока читал книгу об исследователе и первопроходце Льюисе Мэриуэзере, который покончил с собой в возрасте тридцати пяти лет. В 1809 году Томас Джефферсон, узнав о гибели своего друга, произнес: «Тяжесть душевного бремени оказалась для него непосильной ношей».
Узнав о том, что местообитание этих зверьков неподалеку от лагеря, капитан Льюис и капитан Кларк со всеми остальными участниками экспедиции, за исключением часовых, взяли с собой чайники, котлы, равно как и все иное, способное вмещать воду, и стали лить ее в норы, дабы выгнать из них этих тварей. Несмотря на то, что они трудились до глубокой ночи, им удалось изловить лишь одно-единственное животное.
СЕРЖАНТ ПАТРИК ГЭСС
Журнал экспедиции Льюиса и Кларка
7 сентября 1804 года
Запись сделана на территории современного округа Бойд, Небраска
Гэсс прожил долгую жизнь, успел проголосовать на выборах восемнадцати президентов — от Вашингтона до Гранта. В девяносто один год, во время Гражданской войны, его насильно вывели с вербовочного пункта, когда он хотел записаться добровольцем. Умер он в 1870 году, в возрасте девяноста восьми лет — последний из участников экспедиции Льюиса и Кларка.
Именно он, Гэсс, будучи по профессии плотником, изготовил деревянный ящик, в котором и отправили пойманного в Небраске суслика Джефферсону, державшему потом у себя зверька в качестве домашнего питомца.
На моем лице отпечатался край раскрытой книги. Пробудился я в дурном расположении духа. Мне приснился суслик в наряде швейцара. Грызун вручил мне приглашение на бракосочетание — буквы были отпечатаны с тиснением на доисторическом типографском станке, на котором я выпускал газету. А потом все провалилось в сусличью нору.
Я падал, и падал, словно Алиса, а перед глазами мелькал несчастный Льюис Мэриуэзер, скачущий куда-то по прерии в замшевых брюках и турецкой феске, к которой был приторочен пышный плюмаж. На поясе у него болтался ятаган в золоченых ножнах.
Свадебные торжества под открытым небом были выше всяческих похвал. Чаз в моем сне красовался в берете и черных штанах для занятия йогой. Он мне жутковато подмигнул и заговорил по-французски, но я его прекрасно понял. Во время банкета суслики-гости стучали золочеными ложками по бокалам с шампанским из богемского хрусталя и кричали «Горько!». Новобрачные всякий раз вставали и церемониально стукались друг о друга выступающими передними зубами. Невеста была одета в черное белье с подвязками и опутана мигающей елочной гирляндой.
Вся свадьба была выдержана в стилистике романов о буднях мафии Марио Пьюзо.
Огромный стол украшала точная копия Венеции, вырезанная изо льда, — с каналами, гондолами и миниатюрной копией площади Святого Марка, сделанной из сахарной ваты. Кто-то выпустил стаю белых голубей, которые тут же принялись гадить на сусликов. Те гневно закричали, и охранник, которым оказался Льюис Мэриуэзер, открыл по голубям огонь.
Отец невесты, щеголявший напомаженной шерсткой, был одет как дон Корлеоне. Суслики-музыканты во фраках играли композиции Дюка Эллингтона, а на редкость высокий суслик-шансонье в галстуке-бабочке, напоминавший Вика Дамона, пел итальянские романсы о любви.
Когда невеста принялась танцевать с отцом, все начали кидать в воздух желтые лепестки. Чуть в стороне, на обочине запруженной роскошными машинами дороги я увидел мрачных агентов ФБР, фотографирующих номера автомобилей. Команда крепко сбитых сусликов в костюмах и шляпах сдерживала напор журналистов. Над поляной, где проходила свадьба, закружили вертолеты с сусликами-телевизионщиками, но служба безопасности сбила их с помощью «стингеров» и прицельного огня минометов.
Все принялись снова чокаться, тогда как новобрачные стучались зубами и облизывали друг другу мордочки. Со стороны они напоминали пару целующихся коричневых носков.
Отец-суслик подарил невесте и жениху по «хаммеру», чемодан налички и мебельный гарнитур из «Икеи».