— Боюсь, я вас не понимаю, — покачал я головой.
Аманда выставила перед собой ладонь и повела ее вниз, словно вдавливая что-то.
— Ну… погружается в землю… будто его засасывает, — пояснила она. — Я выбежала наружу. Эда зажало под лопастями косилки. Слава богу, он ее не успел включить. Я думала, он ранен. А Эд выбрался, подпрыгнул, как сумасшедший, и говорит: «Ну все, я этим сусликам устрою. Хотя бы парочку, а пристрелю сегодня».
Собачка снова подошла ко мне, обнюхала ногу и принялась вылизывать щиколотку, с которой слез носок. Пришлось отпихнуть коротышку.
— Эд кричит: «Тащи ствол!» Ну я и… ну я и принесла ему ружье, — продолжила Аманда. — Большое, с которым он ходит на охоту. Эд тут же начал из него палить и кричать, что… перебьет всех сусликов в этом, извините, сраном округе. Поймите, — промолвила женщина чуть ли не шепотом, — у нас нелады с животными. Мы с востока и не привыкли к такому количеству дикого зверья. В прошлом месяце нашего спаниеля утащил койот. А теперь эти маленькие твари загубили грядку с ямсом! Я ведь его только что посадила! — Она подозвала к себе собачку, наклонилась и почесала за ухом. — Если теперь потеряю еще и мое сокровище, я этого просто не переживу.
Песик запрыгнул ей на колени. Аманда поцеловала его, обхватив ладонями крошечную мохнатую мордочку, размером с яблоко, после чего прижала собачку к себе, втиснув ее промеж своих необъятных грудей.
— Еще к нам заявился лось, — произнесла она. — Разорил наш сад. А теперь эти суслики. У Эда просто сдали нервы. Он показал полицейскому подземные лазы, напоминавшие… знаете… такие туннели, которые роют заключенные, чтобы сбежать из тюрьмы. Эти твари выкопали их под трактором. В жизни ничего подобного не видела. Знаете, сколько мы заплатили за газон? Триста долларов. А теперь из-за засухи мы даже не можем заказать новый. И вдобавок ко всему Эду выписали этот дурацкий штраф. Почти на двести долларов. Я ведь проверяла, сусликов в Красной книге нет. Спрашивается, и к чему столько шума на ровном месте?
— Полагаю, все дело в том, что ваш муж пустил в ход огнестрельное оружие в городской черте, — ответил я.
— То есть получается, защищать свой дом уже нельзя?
— Можно, но только не таким способом. Он ведь стрелял снаружи, а не внутри дома. Вот если бы суслики ворвались сюда и подвергли вашу жизнь опасности…
— Вот это была бы картина, — хихикнула Аманда.
— Это точно, — согласился я.
Песик спрыгнул с ее коленей и принялся на меня лаять.
— Я слышала, есть служба, которая борется с сусликами с помощью специального оборудования, типа пылесосов. Их, короче, высасывают из нор. А что еще нам остается делать? Травить их, видите ли, тоже нельзя, администрация города против. Говорят, мол, яд может просочиться в грунтовые воды. Вы, надеюсь, это не записываете?
— Вообще-то записываю, — ответил я, посмотрев в блокнот.
— Просто я хотела изложить нашу точку зрения на то, что произошло.
— Даю вам честное слово, у сусликов я интервью брать не собираюсь, — соврал я.
Аманда снова хлебнула кофе, положила ногу на ногу и провела рукой по колену. За лямкой сандалии, на левой лодыжке я заметил татуировку — стилизованный зеленый клевер. Я уставился на него. Тявкающий песик запрыгнул ко мне на колени. Я со всей осторожностью, словно хрустальный бокал, снял его с коленей и поставил обратно на пол. Песик зарычал и, к счастью, удалился.
— Собачка маленькая, ее лучше не выпускать, — посоветовал я.
— Ничего страшного, не переживайте, мы как раз собираемся поставить очень высокий забор, — заверила меня Аманда.
Я закрыл блокнот и перевел взгляд на работающий телевизор с диагональю сто восемьдесят сантиметров. Звук был выключен. На экране разевал рот ведущий прогноза погоды, пророчивший еще одну неделю засухи.
— Ваша собачка весит килограмма четыре, не больше, так что орел унесет ее запросто. И никакой забор ему не помешает.
Я вышел из дома и принялся фотографировать. Дом располагался так близко к реке, что я даже слышал шум водопадов. Из-за дома открывался вид на всю узкую долину, поросшую соснами, уходящими вдаль, к холмам. Со стороны казалось, что тут потрудился великан-художник, сделавший щедрый мазок зеленой краской.
Сад за домом был полностью перерыт. Явно работа Чаза. Я и не подозревал, что суслики едят ямс.