— В последнее время в городе творится что-то неладное, — посетовал Том. — Куча каких-то дурацких происшествий. То суслики в мэрию пробрались. То пуму видели неподалеку от детской площадки. Теперь еще эти пожары. Ты опубликуешь фото подозреваемого?
— Само собой, — кивнул я. — Ну и рожа, доложу тебе, у этой сволочи.
— Это точно, — хмыкнул Том. — Делом заинтересовались федералы. Вчера звонил специальный агент ФБР — аж из Денвера. Заведующий пожарной службой штата отправляет сюда следственную бригаду. На меня навалилась куча бумажной работы. Ну да ничего, этот поджигатель от нас не спрячется. Особенно когда в горах будет полно пожарных.
Полицейский снова обвел взглядом комнату. Мне показалось, что он делает из мухи слона, придавая столько значения случившемуся, но потом до меня дошло: в таком возбужденном состоянии я в последний раз его видел, когда стражи закона обнаружили в сочельник тело, плавающее в бассейне районного центра отдыха и развлечений, причем на теле из одежды был только колпак Санта-Клауса и красные гольфы до колен.
— Извини, Том, но мне надо работать, — с нетерпением в голосе промолвил я.
Полицейский продолжал что-то строчить в блокноте. Затем он оторвался и опять огляделся по сторонам с таким видом, словно что-то забыл.
— Нет такого понятия, как мелкое преступление, — произнес он и снова принялся писать, высунув кончик языка.
Он застегнул карман рубашки и отгладил его рукой. Затем поправил шляпу, подтянул пояс с тяжелой кобурой и протянул мне на подпись три экземпляра заполненного под копирку бланка, после чего кивнул на дверь.
— Не знаю, кто сюда вломился, но он явно был на тебя очень зол.
— Если ко мне хотя бы раз в неделю кто-нибудь не прицепится, я начинаю чувствовать одиночество, — отозвался я.
— В городе на тебя кое-кто держит зуб. Ну, из-за того, что ты не обозначил свою позицию по поводу строительства курорта.
— Ну и в чем проблема?
— Народ разделился во мнениях. Для кого-то курорт — это новые вакансии, а кто-то считает, что он погубит наш город.
— Моя задача — сохранять объективность, — ответил я. — И плевать, если кто-то злится на меня из-за того, что я не готов встать на чью-то сторону. Если я начну отстаивать чьи-то интересы, половина народа просто перестанет верить в то, о чем я пишу.
— Да мне-то что? — пожал плечами Черри. — Я просто хотел сказать, что ты своим поведением мог кого-то взбесить настолько, что он к тебе вломился. Я уже не упоминаю о твоей теории, что пожары — дело рук поджигателя, которую ты высказал в газете, не дождавшись официального заявления властей. Это, знаешь ли, не шибко нам помогает в расследовании.
Том Черри встал на колени и принялся изучать линолеум, на котором по неизвестным мне причинам были изображены индейцы и ковбои. У всех было одно и то же одинаковое улыбающееся лицо, вот только у ковбоев — белые шляпы, а у индейцев — заплетенные в косички волосы. Ковбои с индейцами палили друг в друга, но, судя по всему, им это очень нравилось.
— Гипсовая пыль, — объявил Черри, проведя пальцем по полу. — Чтоб в такой заляпаться, надо прилично отмахать от города. Это твой отпечаток? — Он показал на грязный след ботинка на полу.
— Его мог оставить кто угодно.
— Ну да, ну да, — покивал Том. — К тебе днем кто-то мог заходить.
— Людей с грязной обувью в городе полно. Как и тех, кто недоволен газетой. Гипсовой пыли у нас тоже достаточно.
— Похоже на отпечаток походного ботинка, — изрек Том.
— Все может быть.
— Или ботинка рабочего со стройки.
— Или туфельки Золушки, — добавил я. — Слушай, Том, мне надо работать. Тридцать две страницы новостей со всего мира. Все это надо слепить воедино. Вручную. К завтрашнему утру. Это муторное дело. И очень долгое. Без компьютера. — Я протянул ему бланки со своими подписями. — А теперь, если позволишь, я бы хотел заняться делом.
Начальник полиции Том Черри уставился на пол. Судя по лицу, его явно озадачило изображение счастливых индейцев и ковбоев, поглощенных взаимным смертоубийством.
— Говорят, гольф-клуб снова предложил бабке Доре купить у нее ранчо, а она опять отказалась.
— Да им просто нужен доступ к воде, а на само ранчо насрать.